Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители

Когда я очнулся от этого видения, то возблагодарил Господа за сие великое и неизреченное умиление, которого я, великий грешник, сподобился. Весь этот день я был как бы вне себя по причине великой радости, наполнявшей мое сердце. Ничего подобного этой радости до тех пор я никогда не испытывал»382.

Многое не только запоминал, но и записывал инок Павел, будущий преподобный старец. Поначалу у него были большие литературные планы — писать стихи, статьи и даже книги: «Полный сборник о молитве Иисусовой в вопросах и ответах»; «Краткие жизнеописания православных подвижников XVIII и XIX веков, даже до настоящего времени»; «Сборник духовных стихотворений, выбранных из лучших русских писателей»; «Черты из жизни современных оптинских старцев»; «Описание чудотворных икон в России»; «Письма о иноческой жизни и о старчестве в Оптиной». Но еще отец Анатолий направил его литературные интересы в другое русло, поручив ему собирать материалы (документы, письма, воспоминания) о старцах Макарии и Амвросии, чему и стал отец Варсонофий усердно посвящать свои свободные часы. Он собирал и удивлялся обилию и значительности всего того, что рассказывали Оптинские и шамординские старожилы… Однако писать эти книги поручалось не ему, а опытному монаху, старцу отцу игумену Агапиту, который после кончины отца Исаакия успел уже написать его житие и напечатать в 1898 году в журнале «Душеполезное чтение», а в следующем году выпустить отдельной книжкой.

Отец Агапит в сентябре 1894 года назначен был настоятелем Мещовского Георгиевского монастыря на место архимандрита Досифея (тоже старого оптинца), переведенного в Оптину пустынь настоятелем. В 1896 году отец Агапит возведен был в сан архимандрита, а год спустя определен на покой и 10 ноября 1897 года поселился в Иоанно-Предтеченском скиту, где инок Варсонофий имел счастье беседовать с ним, старцем весьма духовно умудренным. Поселившись в скиту, отец Агапит начал трудиться над составлением жизнеописаний преподобного Паисия (Величковского) и преподобного Илариона Оптинского, которые вскоре были напечатаны.

Настоятелем Оптиной пустыни стал архимандрит Досифей (Силаев), положивший начало своему монашескому житию в 1851 году в Оптиной пустыни и бывший с 1878 года настоятелем Мещовского монастыря и благочинным монастырей Калужской епархии. По своей болезненности он был оптинским настоятелем недолго, но Бог благословил его труды, и он избавил обитель от бремени больших долгов. 17 августа 1899 года он вышел на покой, а 31 марта 1900 года скончался.

Определением Святейшего Синода от 17 августа 1899 года в должности настоятеля Оптиной пустыни был утвержден иеромонах, казначей обители отец Ксенофонт (Клюкин) с возведением в сан игумена. 2 мая 1900 года он был назначен благочинным монастырей Калужской епархии. С апреля 1904 года он — архимандрит. Как и покойный архимандрит Исаакий, отец Ксенофонт не имел никакого образования, а был обучен лишь чтению и письму в семье; родители его были из купеческого сословия и жили в городе Ефремове (о его жизни до Оптиной не сохранилось почти никаких сведений).

Относительно «образования» таких людей можно вспомнить один случай из жития отца Исаакия. «Он мог вести столь глубоко назидательные беседы, — писал отец Агапит, — что одна из образованных посетительниц его предложила ему вопрос: “Батюшка, а в каком университете вы воспитывались?”. Удивленный таким неожиданным вопросом, отец Исаакий объяснил ей о своем домашнем воспитании. Но после, когда он рассказал об этом старцу, оба они не могли от души не посмеяться по сему поводу»383.

А теперь отдадим дань памяти тем оптинским насельникам, которые закончили свой земной молитвенный путь в 1900-е годы. Сначала прочтем надписи на кладбищенских памятниках монастыря (пользуясь, как и в предыдущих подобных наших обзорах, «Некрополем…», составленным Н.Г. Чулковой), затем — Иоанно-Предтеченского скита. В отношении скитских монахов сведений находится побольше, так как в свое время, как мы уже это отметили, архимандрит Агапит (Беловидов) с братьями-помощниками составил «Жизнеописания почивших скитян» (примерно в 1910–1918 годы), — он пользовался как монастырскими документами, которые не все сохранились, так и живыми свидетельствами современников своих.