Верум

Элеонор тоже наблюдает за Дэером со взглядом легкого отвращения на лице, но это тот же взгляд, которым она всегда на него смотрит. Она ненавидит его по какой-то причине, что очевидно. Но почему?

За мной следят, и я внимательно просматриваю море лиц и вижу Сабину, шаркающую вдоль задней части комнаты, одетую в черное.

Ее глаза находят меня в этом безумии и мы все немного сумасшедшие, не так ли?

Я с трудом сглатываю, и отворачиваюсь. Здесь нет никого, кому я могу доверять.

Никого.

Никого.

Никого.

Я убегаю в ванную.

Потому что мне нужно спрятаться.

Оказавшись внутри тихой дамской комнаты, я опускаюсь на бархатную скамейку, дыхание судорожное.

Мне здесь не место.

Мне здесь не место.

- Тебе здесь не место, так ведь?

Как будто спокойный голос прочитывает мои мысли.

Голос принадлежит сладострастной блондинке, которая внимательно следила за каждым словом Дэера.

Пораженная, я поднимаю на нее глаза.

Она хладнокровно взирает на меня в ответ, но не недоброжелательно.

- Ты надела мое платье.

Мое сердце готово выпрыгнуть. Это платье сшито для мисс Эймс, но мы можем сшить ей другое.

- Э-э, - заикаюсь я. – Простите, я не знала.

Она пожимает плечами и поправляет помаду в зеркале. Вместо этого на ней черное платье, которое облегает ее изгибы. Ей не нужно это красное платье. Она идеально смотрится во всем, что носит. Вот это-то я вижу.

- Я Эшли, - сообщает она мне, и улыбается в зеркало. – И я тоже ненавижу эти мероприятия. Я могу помочь тебе, знаешь ли.

- Можешь?

Она кивает.

- Давай убираться отсюда. Я тебе покажу, где я прячусь во время этих ужасных приемов.

Ее улыбка одна из товарищеских, и в беде любой выход хорош.

Я следую за ней прямо из бального зала и чувствую на нас взгляд Дэера, когда мы уходим.

Когда мы на подъездной дорожке, она поворачивается ко мне.

- Может быть, тебе следовало взять шаль. Ты можешь замерзнуть.

Но она все равно опускает верх своей машины, и ветерок прохладный, когда мы мчимся сквозь ночь, подальше от Уитли.

- Куда мы едем? – наконец, спрашиваю ее я, испытывая облегчение быть так далеко.

Она поглядывает на меня.

- В одно местечко, которое ты должна увидеть. Если думаешь, что хочешь быть с Дэером, тебе следует знать о нем все.

Сейчас есть что-то в ее голосе, что-то жесткое, и я испугана, поскольку, возможно, мне не следовало выбирать именно этот выход.

Она сворачивает на темную дорогу, в тихий переулок, а затем мы останавливаемся перед старым, разваливающимся зданием.

- Пошли, - окликает она через плечо, тащась вверх по лестнице на своих черных высоких каблуках. Я ощущаю себя неуклюжей, следуя за ней, а она не замедляет ход. Знак на двери гласит «Санаторий Окдейл» и я замираю.

- Что это за место? – шепчу я, когда она открывает дверь.

- Ты должна увидеть, чтобы поверить, - бормочет она.

Перед нами длинный коридор простирается дальше, чем я могу видеть, стены обваливаются от старости, свет тусклый, когда она щелкает выключателем.

Здесь никого нет, но я могу слышать стоны, крики, всхлипы.

- Я не понимаю, - такое чувство, что я сама хнычу. Эшли закатывает глаза.

- Ты действительно думаешь, что кто-то вроде Дэера и без багажа? Повзрослей, маленькая девочка.

Проходя, она распахивает двери, и все комнаты пустые, все до единой.

Но я ощущаю здесь присутствие,

Безобразие.

Когда мы почти оказываемся в конце холла, Эшли поворачивается ко мне, сейчас ее взгляд неприятный и мне следовало знать.

- Его мать была здесь в течение многих лет, - рассказывает она мне, словно поверяя секрет. – После того, что сделал Дэер, не удивительно.

Ее взгляд такой знающий, и я закрываю глаза,

Потому что крики угнетающие.

В своей голове я вижу Дэера и он такой маленький.

Он стоит над кроватью, нависая над двумя спящими людьми.

Что-то блестит в его руке, что-то вспыхивает в ночи,

И я пытаюсь сказать ему «нет», предупредить его, чтобы не двигался,

Но, конечно же, он не слышит.

А затем следуют крики и кровь.

Мой дядя окровавленный лежит в кровати, а темноволосая женщина кричит.

Я вижу нишу в склепе и его имя высечено в камне.

Ричард Уильям Савидж II.

Глаза Дэера широко распахнутые и темные,

Испуганные,

Испуганные,

Испуганные.

Я вздрагиваю и открываю глаза, но моя реальность ничем не лучше.

Я больше не в заброшенной клинике, и, вероятно, никогда не была.

Я нахожусь в небольшой, но хорошо оборудованной комнате,

Комната в учреждении.

Комната, застывшая во времени.

Комната увешена фотографиями Дэера.

Начиная с младенчества до начальной школы, средней школы, Университета, Дэер улыбается мне со стен. Когда он был маленький, то улыбался, но со временем,

Все больше и больше,

Он становился обеспокоенным и грустным.

Перемена в его глазах поразительная.

А потом,

Неожиданно,

Передо мной стоит женщина, темноволосая. У нее глаза Дэера, и я знаю, кто она.

Оливия Савидж.

Я колеблюсь, и она улыбается.

- Ты здесь, чтобы привести моего сына? – вежливо спрашивает она. – Мальчика с фотографий? Он сделал нечто плохое, но он сожалеет.

Я не могу дышать.

Я не могу дышать.