Вес чернил

Наткнувшись на пристальный взгляд Хелен, Иэн умолк и повлек ее к резной парадной лестнице. Хелен успела рассмотреть полированное дерево массивных перил и богато украшенные резьбой боковые панели; на площадке второго этажа резьба становилась более изысканной, – но Иэн провел ее мимо лестницы, обогнув основание, и они оказались в просто отделанном помещении, окно которого выходило на сторону, противоположную парадному входу.

У окна на карточном столике лежала книга в потрескавшемся кожаном переплете, а рядом с ней два листа, о которых Иэн и рассказал по телефону: это и было то, что электрик вытащил из-под лестницы.

Хелен взглянула на страницы из плотной бумаги, не осмеливаясь прикасаться к ним. Она присмотрелась – слева направо шел текст на португальском, местами прерываемый, словно на контрапункте, текстом на иврите, шедшим в обратном направлении.

Хелен не спеша прочитала написанное, затем перечитала еще раз.

– Вон там, – произнес Иэн и указал рукой.

Она подняла глаза. В темном углу у самого основания лестницы, куда не попадал ослепительный свет из огромных окон лестничной площадки, виднелась небольшая взломанная панель. Иэн предложил ей помощь, но Хелен не обратила на него внимания. Она приблизилась к вскрытой панели. Затем медленно, словно кающийся грешник, опустилась на колени, едва не сломав трость.

Хелен долго стояла так, прижав ладони к холодному полу. На нее вдруг навалилась великая тяжесть, будто каждый прожитый ею год обрел физический вес. Какое-то время она просто смотрела на забитые полки, почти не дыша. Понимая, что этого делать не следовало бы, Хелен все же протянула дрожащую руку и потянула на себя один лист.

Всего лишь одно мгновение… Удивительно, но страница, целая и невредимая, уже покоилась у нее на ладонях, словно доверчивая птица.

– А, вы уже здесь! – раздался вдруг звонкий голос, сопровождаемый стуком каблуков по каменному полу.

– Моя жена Бриджет, – сказал Иэн.

Хелен с трудом поднялась и пожала протянутую ей гладкую руку, унизанную кольцами. Затем хозяева проводили ее из продуваемого сквозняком холла в небольшую комнату с высоким потолком. Иэн ненадолго исчез и вернулся с чайником. Все уселись за массивный деревянный стол напротив трех залитых солнечными лучами окон – каждое из них было почти в человеческий рост. Старинные литые стекла превращали небольшой, обнесенный забором двор в яркий импрессионистский пейзаж, отчего у Хелен рябило в глазах. За столом повисла неловкая пауза, и Хелен смогла повнимательнее разглядеть чету Истонов. Бриджет и Иэн… Две светлых шевелюры – у Бриджет волосы расчесаны на прямой пробор и ниспадают на плечи, Иэн же начинает потихоньку лысеть. Оба одеты очень хорошо, по-деловому. Молодые еще, немного за тридцать, но вокруг уголков рта и глаз у обоих обозначились едва заметные морщинки. Смаргивая от резкого запаха краски, они сидели спиной к дверям, за которыми виднелась темная резная лестница.

– Разумеется, – произнес наконец Иэн, – мы хотим, чтобы все было сделано в соответствии с требованиями законодательства.

Хелен медленно кивнула.

– Однако мы никак не рассчитывали на такую загвоздку. Хотя после того, что нам пришлось претерпеть…

– Как вы думаете, – вмешалась Бриджет, – когда можно будет убрать эту генуцу?

– Генизу, – поправила ее Хелен. – Я объяснила Иэну еще по телефону, что мы пока не знаем, что у вас хранится на самом деле. Все, что нам известно, – некоторые документы написаны на иврите. Что-то вроде, – тут она глубоко вздохнула, стараясь придать своему голосу безразличное звучание, – что-то вроде переписки двух раввинов семнадцатого века.

– Да, – мелодично рассмеялась Бриджет. – Тетя говорила мне, что в семнадцатом веке в этом доме жили евреи. И это подтверждено документально. Но раввины?

Хелен обратила внимание на то, что Бриджет обладает гибким телом танцовщицы. Кроме того, она никак не могла сидеть спокойно и постоянно как бы вкручивалась в свое кресло.

– Пока еще доподлинно неизвестно, – с расстановкой сказала Хелен, – жили ли здесь раввины. Документы могли перенести сюда из другого места. А когда мы сможем забрать отсюда бумаги, чтобы вы смогли закончить ремонт, зависит от их состояния. Нужно провести экспертизу, чтобы выяснить, можно ли их перемещать.

Бриджет коротко мотнула головой – мол, это неприемлемо.

– Понимаете, моя тетя отказалась от предложения включить этот дом в маршрут пешеходных экскурсий, и совет по древностям Ричмонда это запомнил. Мы хотели закончить ремонт больше года назад, но совет препятствовал нам буквально на каждом шагу. Даже самое простое согласование занимало несколько месяцев. Да мы и не собирались ничего тут серьезно перестраивать.

Бриджет пренебрежительно махнула рукой и продолжала:

– Но, видно, они там еще до сих пор не отошли от истерики, когда в двадцатых годах бульдозерами снесли Орлеанский дом.

– Ну конечно, их озабоченность можно понять, – вставил Иэн, – ведь всем нам дорога местная история.