Весь этот джакч

Зорах молча взял меня пониже локтя и повёл в сторону обрыва. Потом в полнейшей темноте мы куда-то свернули, перед глазами возникла узкая и тусклая вертикальная полоса, плавно загибающаяся вверху на манер ручки зонта… но то, что это дверь, я понял только тогда, когда Зорах толкнул створку и пустил меня вперёд. Там на стенке горела крошечная лампочка и вниз вела короткая лестница. Я спустился. Справа открылась комнатушка с двумя каменными столами и вбитыми в стены крючьями. Это была горская кладовая.

Зорах спустился следом и снова сделал мне знак молчать. Потом он вынул из кармана какое-то устройство с проволочной рамкой — что-то похожее я видел у старых фотографов, только раз в десять больше, — и неторопливо обвёл им всю кладовую. Устройство молчало, он сунул его в карман и только тогда повернулся ко мне.

— Разговариваем очень тихо, — сказал он.

Я кивнул.

— Твоего брата арестовали, — и наклонил голову, быстро и внимательно, по-птичьи, всмотревшись в моё лицо — наверное, желая прочесть на нём что-то неизвестное мне самому.

— За что?

— Формально — подозревают в убийстве майора Гигу. На самом деле, думаю, они хотят его на этом и чём-то ещё прижать и заставить работать на себя.

— Мы и так работаем на них, — сказал я, — что ещё нужно?

— Наверное, что-то сверх этого… Днём из столицы приехали новые люди. После этого у начальства началась тихая паника. Нашего друга Бене привлекли…

— Он ведь не старатель?

— Он старатель, один из старейших. Всегда работал на Департамент науки…

— Ладно, плевать на Бене. Что с Чаком?

— Чак оказался на месте убийства майора. Наверное, разминулся с убийцей на какие-то секунды. Зачем-то поднял нож.

— Дурак.

— Всяко случается.

— Но ты откуда-то знаешь, что убил не он.

— Скорее, догадываюсь. Потому что майора убили точно так же и тем же предметом, что и корнета Лори. Адъютанта доктора Мирош. Вас тут ещё не было. Или… были?

— Не было. Хотя, конечно, в случае чего — доказать это невозможно.

— Наши военные юристы нечасто затрудняют себя доказательствами… Так вот: и корнет Лори, и старший майор Гигу при Отцах служили в одной части. У обоих в медкартах есть пометка о трепанации черепа…

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Поэтому у меня есть подозрение, что именно этих двоих убили не просто так.

— В какой части они служили?

— Шестнадцатый отдельный бронетанковый полк войск специального назначения.

Я легонько втянул в себя воздух.

— А ещё из спецов здесь кто-то есть?

— Много. Человек пятнадцать как минимум.

— А ты?

— Я в армии вообще не служил… Ладно. Я сотрудник отдела безопасности Департамента науки. В общем… с этой экспедицией с самого начала было что-то не так. Но меня не слушали…

— И послали одного?

— Да.

— И я должен… как бы это сказать…

— Именно так, господин полковник. Больше мне положиться не на кого.

Это была хорошая оплеуха. В горской борьбе на кулаках есть такое понятие — «куш-ту», то есть «башня». Когда человек остаётся на ногах, но ничего не соображает.

Я не стал ломать комедию.

— Откуда вы знаете?

— Можно продолжать на «ты», — сказал Зорах, — я ведь гражданский… Вы до невозможности похожи на своего отца. А я… мне пришлось знакомиться с одним из дел, в котором он фигурировал. Но об этом я не могу рассказывать. Лицо же, согласитесь, весьма запоминающееся…

— «Согласись», — сказал я. — Продолжаем на «ты». Значит, так: я ещё не дал согласия, но готов подумать — если буду знать больше. В идеале — всё.

— Я сам почти ничего не знаю, — сказал Зорах. — Есть подозрения…