Весь шар земной...

Люди плакали, увидев настоящую зеленую траву, распахнутое к горизонту небо, даль равнины, парящих в воздухе птиц. И так велико было чувство радости, что без всякой команды носильщики с тяжелой кладью побежали вдруг бегом. И Стэнли бежал тоже, забыв о достоинстве белого человека, не подверженного мимолетным чувствам…

А затем был трудный переход через область саванн к озеру Альберта, цели экспедиции.

Но где же тот, кого Стэнли должен был встретить на озерном берегу? Берег пуст, ни лодки, ни челна, ни дыма бивачного костра. Неужели зря был предпринят опаснейший поход, зря погибло столько людей?

Несколько дней спустя на озере заметили судно. Черный дым над ним не оставил сомнения: пароход!

Под звуки ружейного салюта на берег вышло несколько человек. Один из них обратился к Стэнли:

— Тысяча благодарностей, мистер Стэнли, я решительно не нахожу слов для выражения своей признательности.

Перед путешественником стоял тщедушный господин в белоснежном, хорошо сшитом и тщательно отутюженном костюме. На лице его не было и следов беспокойства или болезни. Он выглядел совершенно здоровым и бодрым.

Это был Эмин-паша, губернатор Экваториальной провинции англоегипетского Судана.

Его-то и должен был спасти Стэнли.

Но от кого же?

От людей, восставших в Судане против колониального господства. Однако повстанцы лишь отрезали Экваториальную провинцию. Эмин-паша спокойно сказал Стэнли, что пока не собирается покидать свой выгодный пост ради того, чтобы оказаться на третьестепенной роли где-нибудь в Каире.

Ну что же, Стэнли полномочен предложить губернатору кое-что другое. Бельгийский король Леопольд готов присоединить Экваториальную провинцию к «Свободному государству Конго». Эмин-паша может также перейти на службу «Британской Восточно-Африканской компании», та охотно примет его услуги и его войско.

Стэнли открыл карты…

Дав Эмину-паше время для размышлений, он отправился на поиски отряда майора Бартлота, оставленного когда-то в лагере у начала великого леса.

Стэнли снова вступил в сумрачную вечную тень «страны ужасов». Теперь он шел знакомой дорогой. Чем меньше километров отделяло его от оставленных почти год назад людей, тем больше тревожился Стэнли: нигде не было видно следов каравана майора Бартлота, который должен был двигаться по следам главного отряда.

Хмурым утром у реки Арувими Стэнли увидел помощника врача, спешащего к нему:

— Здравствуйте, Бонни! Как поживаете? Где же наш дорогой майор? Нездоров?

— Майор скончался, сэр.

— Скончался! Боже милосердный… Отчего скончался? Горячка, что ли?

— Нет, сэр, его застрелили.

— Кто?

— Люди Типпу-Тиба.

Это было лишь начало печального рассказа о потерях, о неразберихе, о болезнях, нанесших большой урон отряду…

В январе 1888 года Стэнли вернулся озеру Альберта.

Теперь Эмин-паша уже склонялся к тому, чтобы уйти из Экваториальной провинции подобру-поздорову. Положение его сильно пошатнулось. Вообще говоря, несмотря на красную феску и титул паши, он вовсе не родился правоверным мусульманином. Будущий паша был родом из Германии, а звали его Эдуардом Шнитцером. Врач по профессии, он долгие годы жил в Турции, где принял мусульманство. Это сразу открыло ему дорогу: назначение в Египет, повышение за повышением, путешествия по Африке, наконец, пост губернатора.

Дальнейший путь объединенного отряда Стэнли и Эмина-паши к побережью Индийского океана оказался особенно результативным для изучения Африки.

Стэнли открыл высокий горный массив Рувензори. Он многое уточнил и в районе крупных африканских озер. А поскольку до этого именно ему удалось впервые пересечь великий лес и описать его, будет понятным, почему вторая трансафриканская экспедиция Стэнли стала достойным завершением его многолетних исследований Черного континента.

Именно завершением: на склоне лет он побывал в Австралии, но по Африке «путешествовал» уже лишь на страницах своих книг.

*

Двое встретились некогда на берегах Танганьики.

Младший был сыном своего века, сыном эпохи колониальных захватов, разделов и переделов. Несомненное величие его больших открытий омрачено служением низким целям, насилием, презрением к человеку, имевшему несчастье родиться с темной кожей.

Старший жил во времена не менее жестокие. Однако душевная чистота, вера в добро, вера в людей, гуманизм делают его близким нам, живущим в канун эпохи межпланетных путешествий.

История воздала должное обоим. По-разному оценили их народы материка, который они пересекали некогда своими маршрутами.

Независимые государства, созданные на месте бывших колоний Центральной Африки, не захотели увековечить память Стэнли. С карт исчез город Стэнливилль — он переименован в Кисангани. Переименованы и некоторые другие места, названные в память о Стэнли.

Но карты Африки сохранили имя Ливингстона. Есть города Ливингстон и Ливингстония, горы Ливингстона, пороги Ливингстона.

Памятник путешественнику установлен на берегу Замбези возле открытого им водопада Виктории. Созданы мемориальные музеи Ливингстона.

Африка не забыла человека, опередившего свое время.

Странствия Егора Ковалевского