Вещие сестрички

– Уже неважно. Либо он придет, либо нет…

Томджон встал и сполоснул лицо в умывальнике.

Тишина волнами катила из комнаты Хьюэла. Томджон натянул одежду и открыл дверь.

Внутри будто метель прошла; крупные тяжелые хлопья усеивали самые неожиданные уголки помещения. Посреди комнаты за своим низким столиком сидел Хьюэл, приспособив вместо подушки груду бумаг, и вовсю храпел.

Томджон на цыпочках прокрался мимо, наугад подобрал скомканный лист, расправил его и прочел:

КОРОЛЬ: Я просто повешу корону здесь, на куст. Вы же расскажете мне, если кто-нибудь попробует ее взять?

ЗРИТЕЛИ: Да!

КОРОЛЬ: Вот бы еще коня моего найти…

(Первый убийца выглядывает из-за камня)

ЗРИТЕЛИ: Сзади!

(Первый убийца прячется.)

КОРОЛЬ: Пытаетесь разыграть старого короля? Ах вы, дрянные…

Дальше текст был яростно зачеркан и стояла большая клякса. Томджон бросил этот лист и взял другой.

КОРОЛЬ: То что, утка ножкинжал позади рядом впередипередо мной, клювэфес чей тычет мне в ладонь?

ПЕРВЫЙ УБИЙЦА: О нет, о нет!Клянусь, что нет.

ВТОРОЙ УБИЙЦА: О да, о да!Да, так и есть.

Судя по заломам на бумаге, этот лист швырнули в стену со всей силы. Хьюэл однажды объяснил Томджону свою теорию о частицах вдохновения. Похоже, тут вчера пронесся целый шквал.

Зачарованный кухней творческого процесса, Томджон поднял третий забракованный лист:

КОРОЛЕВА: Ах, что еще за шум? Как бы супруг мой не вернулся! Быстрее в шкаф, сиди там, жди сигнала!

УБИЙЦА: Служанка забрала мои ботинки!

СЛУЖАНКА (открывая дверь): Архиепископ к вам, о госпожа.

СВЯЩЕННИК (под кроватью): Вот влип!

(Суета сует.)

Томджон рассеянно задумался, что же это за штуковина такая. Хьюэл неизменно включал ее в каждый спектакль, но упорно отказывался про нее говорить. Кто там и что куда сует?

Он подошел к столу, с величайшей осторожностью выудил пачку бумаги из-под головы спящего гнома и аккуратно подсунул настоящую подушку.

Титульный лист гласил:

Веренс Флем Страшдество божковНочь ножей кинжалов королей

написано Хьюэлом из труппы Витоллера

комедия трагедия в восьми пяти шести трехдевяти актах

Действующие лица:

Флем, хороший король

Веренс, плохой король

Ветревиска, злая ведьма

Гогга, еще одна злая ведьма

Маггеррата, юная сирена…

Томджон перевернул страницу.

Сцена: Мастерская художника Корабль в море Улица в ПсевдополисеПроклятое болото. Входят три ведьмы…

Какое-то время парень читал пьесу, затем глянул последнюю страницу.

Мы танцуем и поем, королю здоровье шлем. (Все радуются, поют и т. д. Дождь из розовых лепестков. Звон колоколов. Боги спускаются с небес, демоны поднимаются из преисподней, много шума трещоток и т. д.) Конец.

Хьюэл всхрапнул.

В его снах боги взмывали и падали, корабли плыли по холщовым волнам, картины бежали друг за дружкой, сливаясь в одну; люди летали на проволоке, без проволоки; огромные вымышленные суда сражались друг с другом в выдуманных небесах; моря разверзались, женщин пилили напополам, тысячи бесплотных людей хихикали и болтали. Гном в отчаянии пытался поймать образы, зная, что ничто из этого не существует и никогда не будет существовать, а у него есть лишь несколько досок, холст и краски, чтобы ухватить вторгшиеся в голову манящие идеи.

Мы свободны только в своих снах. В остальное время нам нужна зарплата.

* * *

– Хорошо получилось, – похвалил Витоллер, – только призраки лишние.

– Призраков оставляем, – угрюмо ответил Хьюэл.

– Но люди всегда начинают глумиться и чем-то в них бросаться. Да и сам знаешь, какая головная боль потом пытаться выбить из одежды меловую пыль.

– Призраки нужны. Это важная драматическая составляющая.

– Ты в прошлый раз тоже так говорил.

– Ну да, и что?

– И в «Развлеки себя сам», и в «Волшебнике Анка», и во всех остальных.

– Мне нравятся призраки.

Они стояли в стороне и смотрели, как мастера-гномы собирают волновую машину. Та состояла из полудюжины длинных шпинделей, покрытых сложными холстовыми спиралями, окрашенными в оттенки синего, зеленого и белого и растягивающимися на всю ширину сцены. Бесконечные ремни и винтики тянулись к беговой дорожке в кулисах. Когда все спирали вращались одновременно, людям со слабым желудком приходилось отворачиваться.

– Морские сражения, – выдохнул Хьюэл. – Кораблекрушения. Тритоны. Пираты!

– Скрипучие подшипники, – простонал Витоллер, перенося вес на палку. – Расходы на содержание. Оплата сверхурочных.

– Весьма… занятная машина, – признал гном. – Кто ее изобрел?