Весна севера

– Что?! – не сразу поверила я, завороженно разглядывая поблескивающее в тусклом луче Сердце Севера. – Почему?!

– В том, что мы затеваем, оно мне скорее мешать будет. Да и вообще, с тобой ему сейчас надежней.

Подумав, я согласилась. План у нас и правда был, мягко говоря, рискованный, и основная часть этого риска приходилась на наемника. Так что резон в его словах был, а подвоха, скорее всего, не было. Поэтому я протянула ладонь, но, прежде чем опустить в нее кольцо, Раск все тем же напряженным шепотом потребовал:

– Поклянись, что если у меня сейчас что-то пойдет не так – уедешь с ними, – кивнул он на гостей. – Поклянись!

– З-зачем?

– Затем, что в Эрависе мне будет легче до вас добраться.

– Серьезно? Легче? Когда я окажусь в постели его сына?!

– Предпочитаешь постель Аскельда?

– Черт! – не удержалась я. – Так ты это не придумал?!

– Увы, княжна. Ну, я жду!

– Чего? – не сразу сообразила я, занятая уже совсем другими мыслями. Не самыми приятными, надо сказать, – это ж по какому краю я все последнее время ходила…

– Обещай!

– А, ну да. Обещаю. – И вдруг неожиданно для себя выпалила: – Но и ты мне обещай, что с тобой ничего не случится!

На секунду показалось, сейчас он прикоснется к моей щеке. Я даже представила, как прижмусь к его ладони…

– Что случилось? – прошипел эрависский князь, приближаясь с лошадью в поводу и очень вовремя разгоняя это странное наваждение.

– Ничего. – Раск подставил сложенные руки, чтобы я могла опереться на них носком сапога и забраться в седло, не запутавшись при этом в юбке. – Княжна готова. А вы?

– Мы тоже. А вы, господин наемник?

– Почти. Осталось, считай, последнее.

Прячась за низкой стеной конюшен, надежно прикрывавшей нас со стороны ворот и внутреннего двора, я с трудом сдерживала дрожь в руках. Причем сама не понимала, от чего меня колотит – от нетерпения или от азарта и предвкушения. Рядом так же нервно ерзали в седлах оба эрависца – магик, похоже, был напряжен даже больше моего. Он уже успел выплести заклинание невидимости, подвесил его, что называется, на пальцы, но пока не сбрасывал, оттягивая этот момент насколько возможно. Чем позже запустишь, тем дольше оно потом будет прикрывать нас, когда действительно понадобится. Нас – это троих людей и четыре лошади. Ни Раску, ни собачке той защиты, увы, не достанется. Во-первых, слишком они уже далеко, я даже мысленно Ольгу больше не слышу, а во-вторых и в-главных, не та у них сейчас задача. Им не прятаться нужно, а вовсе даже наоборот…

– Наконец-то! – выдохнул князь, а маг без лишних слов сбросил с рук заготовленное плетение, будто растворившее всю нашу компанию в воздухе. Для нас самих тоже – друг друга мы теперь не видели. И только потом, уже выплетая новый аркан, на этот раз совсем несложный, подтвердил:

– Началось, да.

Впрочем, мог бы и не утруждаться.

От псарни, устроенной рядом с выходом из кухонь, и в самом деле донесся многоголосый вой и визг, вмиг затопивший гулкую чащу внутреннего двора – словно был при этом чем-то осязаемым, вроде воды. Я, больше не опасаясь оказаться замеченной, тронула лошадей, выводя их из-под защиты стены. Обеих: и ту, что подо мной, и ту, что была к ней привязана, пока в седло не вернется наемник. Теперь происходящее за не слишком высокой оградой собачьего загона оказалось мне не только слышно, но и видно.

Нечто белое и бесформенное, похожее на взбесившийся меховой шар, металось сейчас среди своры гончих – лая до хрипа, кусаясь налево и направо и получая в ответ такой же дикий лай и такие же укусы. К счастью, бо́льшая часть зубов, пытавшихся в это самое нечто вцепиться, безнадежно застревала в густом мехе моего несчастного одеяла, поделенного между Ольгой и Раском по-справедливости – бо́льшая часть наемнику, но в отрезанный солидный кусок была сейчас замотана и увязана гончая, теперь напоминавшая что угодно, кроме самой себя. Вернее, не что угодно, а…

– Оборотень! Во дворе оборотень! – дурниной взвыл кто-то, первым поминая эту полузабытую уже сказку. И тут же получил поддержку сразу чуть ли не десятка единомышленников:

– А-а-а…

– Оборотень!

– Фаолад! Здесь фаолад!!!

– А-а-а-а-а…

И теперь уже люди, воя почище собак, заметались перед входом в кухни – как раз там, где сейчас поили хозяйским пивом и где собралась, считай, вся челядь замка. Кто-то пытался удрать со двора и укрыться поглубже в здании, кто-то, наоборот, рвался наружу – посмотреть. Пика эта свалка достигла, когда старая и не слишком надежная загородка собачьего загона рухнула, не выдержав напора мечущихся псов. Причем рухнула, судя по крикам, еще и задев кого-то. Рванувшая на волю собачья волна влилась в и без того паническое бурление, кусая с перепугу все, что попадется на пути, и добавляя происходящему новых красок и еще больше живости.