Вести о Япан-острове в стародавней России и другое

Разумеется, все писания о Японии в XVIII в. в большинстве своем основаны на трудах западноевропейских авторов позднего Средневековья. Однако это обстоятельство нисколько не означает второстепенности этих текстов в российской истории. Переводы как таковые во многих (если не во всех случаях), как нам уже доводилось писать выше, занимают в культуре место не менее значимое и знаменательное, чем оригинальные произведения; культурные движения очень часто находят выражение, как сказано в уже цитировавшейся работе А.И. Соболевского, «не в оригинальных произведениях, а в подборе переводов», и переведенный текст или компиляция текстов становятся органичной частью местной литературы или науки. Во всяком случае, переводы, естественно, прежде других разновидностей литературной деятельности формируют представление о той или иной далекой культуре.

Принято считать, что одно из первых упоминаний о Японии в российской печати раннего типографского исполнения встречается в российском издании атласа Варениуса 1718 г.[89], однако нам удалось обнаружить чуть более раннее — в книге 1710 г. «География, или Краткое земного круга описание», где «острова японския» названы в числе других, расположенных «на восток же по окиану великому», наряду с островами Ява, Келебес (Целебес), Луконн (Рюкю) и др.[90]

Затем о Японии говорится и в атласе Б. Варениуса 1718 г. («Бернарда Варения Всеобщая география, пересмотренная Исаком Невтоном и дополненная Яковом Журенном»[91]). Здесь дано краткое описание Японии, географически же Япония названа в числе «инсул великих», т. е. девяти больших островов, наряду с такими островами, как «Британия, Исландия, Канаденская, Новая Земля, Калифорния» и др.[92] Кроме того, речь о Японии идет в этой книге и в Главе 21, Предлог 17, «О ветрах в особности, и о непогодах», где рассказывается о таком явлении природы, как тифоны (тайфуны): «между Хиною и Япониею многие бури от новомесячия иуля до 12 дня месяца того ж»[93]. Здесь же упоминается широта (без долготы), на которой расположен город «Меак Японский», т. е. Мияко, современный Киото, — кстати, Москва тоже дана одной только широтой. (Трудно удержаться, чтобы не привести здесь замечательный термин, встречающийся в этой «Географии», пусть он и не имеет никакого отношения к Японии, это слово «истиодромия» — «ход корабля»; похоже, впоследствии это слово исчезло из обихода, но его почему-то жаль.)

«Описание о Японе».

Подобные краткие записи в атласах, как нам представляется, были если не первыми, то одними из первых упоминаний Японии в истории гражданской печати России. Издание, по-видимому, непосредственно следующее за этими атласами, это «Описание о Японе» Карона, Шарльвуа и Гагенара[94]. Раньше, в рукописных книгах XVII в., как мы видели, Япония представала мирным краем, где успешно действуют христианские миссионеры и веротерпимость выступает как основа гражданского мира, в этом же издании вставал образ другой Японии — жестокой гонительницы христианской веры. И в то же время помимо рассказов о трагической судьбе христиан в Японии там же приводилось множество разных других сведений о Японии, почерпнутых в основном из писаний Франсуа Карона и Генрика Гагенара, состоявших при голландских торговых миссиях в Японии.

Эта книга, по-видимому, долгое время была основным источником сведений о Японии: она весьма обширна и подробна и содержала информацию из самых разных областей жизни Японии. Здесь мы процитируем лишь наиболее интересные, на наш взгляд, фрагменты.

Примечательно само начало книги, из которого явствует, что очертания Японских островов по тем временам составляли загадку для Европы и вполне допускалось, что часть Японии, подобно Корее, была полуостровом: «Нынешние географы чинили описание о Японе по тем приметам, которые они из некоторых известий бывших там купецких людей взяли, и понеже не много таких купцов находится, которые бы в географии были искусны и в своих путешествиях о чем другом помышляли, как токмо о прибытках, которые они от своего купечества получить могут, то и учиненные от них о том описания суть весьма сомнительны. Древние же географы потому не имели о том совершенного знания, то такожде по примерам, которым они уверялися, что остров Ябадзин, о котором сказует Птолемей[95], есть оной, его же ныне нарицают островом Нифон, о нем же я подлиннее уведомился по сказкам многих особ, которые имели сие путешествие, что империя Японская ныне обретается сочинена из многих островов, из которых некия могут и не острова, но полуострова. И особливо же, иже [те, которые] сочиняют часть земли Иессо [Эдзо, современный остров Хоккайдо. — Л.Е.], который обитатели суть подданники и данники японянам, обаче [однако] же навклир (пилот) голландской, который обрел берег для познаний, есть ли оный брег земля острова того, или он брег есть кряж Корейския земли? неведомый и до сих дней, до коих мест распростирается позади Хины [Китая], даже до внутренности Татарии» (с. 1–2).