Вести о Япан-острове в стародавней России и другое

«Второй на десять» (двенадцатый) закон, судя по описанию, близок к верованиям в т. н. богов Неба-Земли — т. е. к верованиям, которые принято называть синтоизмом. В то же время сведения об этом «законе» противоречивы: его священнослужители могут есть «всякое животное, что есть на воде и на земли», иметь жен, и называют тот закон «Икко или Икка». Икко, вернее, Икко-сю — иное название буддийской школы Дзёдо-Синсю, что не согласуется с возможностью есть мясо животных, так что данная в «Описании о Японе» классификация японских религий требует, по-видимому, многих уточнений.

Еще одна черта японской религиозности, удивляющая исследователей и по сию пору, в этой книге, по-видимому, провозглашается впервые, во всяком случае, на русском языке: «Никогда я не слыхал, чтобы когда был какой спор между яппонцы о символе веры» (с. 109), — удивляется автор. Для него важно также, что японцам неведомо учение о конце света, что для многих японцев человек «духа бессмертна не имеет», хотя некоторые из них веруют, что душа опять на свет придет и будет жить в радости или печали, как кто заслужит.

Особое внимание уделено языку и способу записи — отмечается, что «языки у хинцов, яппонцов, корейцов и тонкинцов» так различны, что эти народы не понимают слов друг друга. Писание же приказов и указов есть «дар и искусство заключать пространный смысл в малых строках». Отмечается, что в Японии имеется много «книгохранительниц» (книжных собраний) и что император и весь двор его и жены тоже сочиняют книги.

Вообще религия, образование и культура японцев описаны с вниманием и уважением, подчеркивается «великое расположение к наукам», общая доброжелательность японцев, и это несмотря на то что в целом книга посвящена жестоким расправам с японскими христианами и миссионерами, казням и гонениям.

«Краткая история о Японском государстве».

Следующая объемная и исторически важная книга принадлежит немцу, ставшему, как многие иностранные специалисты того времени, видным российским ученым, — Ивану (Иоганну) Рейхелю[97], профессору Московского университета. Рейхель Иоганн Готфрид (?-1778), профессор всеобщей истории, прибыл в Москву в 1757 г. из Лейпцига по приглашению акад. Г.Ф. Миллера. Он читал в Московском университете немецкий язык и литературу, потом всеобщую историю и статистику современных европейских государств, был автором многих книг, написав в том числе «Краткое руководство к познанию натурального, церковного, политического, экономического и учебного состояния некоторых знатнейших европейских государств» (М., 1775; переведена с латинского языка иеромонахом Аполлосом). Уже после его смерти его ученик Михаил Падерин издал в своем переводе его лекции по истории под заглавием «История о знатнейших европейских государствах».

Из речей его на латинском и немецком языках переведены на русский язык: «Слово о том, что науки и художества процветают защищением и покровительством владеющих особ и великих людей в государстве» (М., 1762; перевод будущего писателя Д.И. Фонвизина, тогда студента Московского университета), «О наилучших способах к умножению подданных» (1766), «Речь об искусствах древних» (1770), «Цветущее состояние и слава России, от геройских добродетелей ее Самодержицы происходящие» (1772) и «Слово о способе, каким древние возбуждали в гражданах любовь» (1775).

Тем более примечательно, что этот знаток «состояния некоторых знатнейших европейских государств» счел нужным написать объемную книгу о Японии — «Краткую историю о Японском государстве»[98]. Она была издана в 1773 г. и перепечатана в 1778 г. под заглавием «История о Японском государстве».

Книга была написана для российского читателя также на языке науки того времени — т. е. на латыни, а затем переведена на русский.

С точки зрения авторитетного Рейхеля, Япония была отыскана португальцами в середине XVI в., раньше о ней ничего не было известно. Источников относительно Японии мало и во времена Рейхеля, особенно непосредственно привезенных из Японии: на японском языке, пишет он, исторические книги в Европе редки, даже в королевской библиотеке в Париже есть всего лишь одна японская летопись. «Славный Слоан богатее» (Слоан — знаменитый английский натуралист и коллекционер, чье собрание легло в основу Британского музея) и располагает многими японскими историческими книгами и ландкартами, «но кто может сии драгоценные вещи читать и разуметь?»

Разуметь по-японски, в самом деле, тогда, по-видимому, мало кто мог, хотя указ о первой (первой в мире, кстати говоря) школе японского языка Петр издал еще в 1702 г.