Ветер чужого мира

Джон взял Мэри за руку.

– Я был прав. Они предусмотрели все до конца. Они опять на один шаг впереди нас.

Они стояли вдвоем, думая о тех людях, которые так хорошо все предвидели, которые заглянули в такое далекое будущее, догадались обо всех трудностях и предусмотрели, как их преодолеть.

– Ну, идем, – сказал Джон.

– Джон…

– Да?

– А теперь мы можем иметь детей?

– Да, – ответил Джон. – Мы теперь можем иметь детей. Каждый, кто хочет. На Корабле нас было так много. На той планете нас будет так мало.

– Место есть, – сказала Мэри. – Много места.

Он отпер дверь рубки. Они пошли по темным коридорам.

Громкоговоритель снова заговорил: «Слушайте все! Слушайте все! Вы должны покинуть Корабль!..»

Мэри прижалась к Джону, и он почувствовал, как она дрожит.

– Джон, мы сейчас выйдем? Мы выйдем?

Испугалась. Конечно испугалась. И он испугался. Страхи многих поколений нельзя стряхнуть сразу, даже при свете Истины.

– Постой, – сказал он. – Я должен кое-что найти.

Наступает время, когда они должны покинуть Корабль, выйти на пугающий простор планеты – обнаженные, испуганные, лишенные безопасности, которая окружала их.

Но когда наступит этот миг, он будет знать, что делать.

Он наверняка будет знать, что делать.

Потому что если люди с Земли все так хорошо предусмотрели, то они не могли упустить самого важного и не оставить где-нибудь Письма с указаниями, как жить дальше.

Война – дело личное

«Плоская посудина» джапов[18] была отличной целью. По всей ее поверхности расцветали огненные цветки, изрыгавшие шторм шрапнели, которая взрывалась в воздухе облачками черного дыма.

Билл Джексон скрючился за пулеметом на заднем сиденье «эвенджера»[19]. Повезет ли ему хоть когда-нибудь? За годы службы на авианосце Дядюшки Сэма его удача – точнее, отсутствие таковой – уже успела войти в легенду.

Вот опять ему выпало сидеть за пулеметом, прикрывать, видите ли, атакующие торпедоносцы. Мало того – в пилоты он получил лейтенанта Кэбота Харта.

Нет, пилот-то Харт отменный, не подкопаешься. Спроси кто-либо прямо, Джексон не сумел бы объяснить, откуда у него взялись дурные предчувствия по поводу лейтенанта. Разве что причина в том, что Харт держался неизменно вежливо и даже в разгар боя сохранял поистине нечеловеческое хладнокровие.

Другие пилоты порой осыпали джапов оскорблениями или орали от восторга, бросая машину в пике. А Харт не позволял себе ничего подобного. Иногда возникало впечатление, будто лейтенант думает, что ругаться на японцев или восторженно вопить, скидывая бомбу или прошивая противника пулеметной очередью, попросту недостойно.

За ревом мотора и стрекотом пулеметов можно было различить глухие разрывы тяжелых бомб. Это, верно, «Летающие крепости»[20] с суши, из Новой Британии, утюжат строй вражеских эсминцев.

Джексон выгнул шею, прищурился, высматривая вражеские самолеты. Небо пестрело вспышками зенитного огня. Далеко к востоку виднелась туча – узкая полоска черноты над горизонтом. Неужто опять пойдет надоевший дождь?

Внезапно Джексон подобрался и крепче сжал гашетку. Сверху неслись две темные тени – японские «зиро»[21].

Один взял в сторону, выбрав, наверное, целью другой «эвенджер». Зато второй продолжал атаку, падая практически вертикально.

Джап приближался быстро, явно уповая на свою скорость. Пулеметы заговорили, и свинцовые пули принялись грызть левое крыло «груммана»[22]. Джексон нажал на гашетку, и сдвоенные стволы «эвенджера» надсадно закашляли в ответ.

«Зиро» от попаданий завертелся волчком, выровнялся и скользнул мористее. От его крыльев протянулись полосы сизого дыма. Плексиглас в пилотской кабине оказался разбит вдребезги. Япошка мертв, в этом Джексон не сомневался. Джапы, конечно, шустрые, но Билл Джексон все равно шустрее.

– Один сбит, – доложил Джексон, стараясь говорить ровным тоном. Будь впереди любой другой пилот, он бы дал волю чувствам.

– Молодец, Джексон, – бесстрастно похвалил лейтенант Харт.

Может, ему просто страшно до опупения, сказал себе Джексон, вот он и притворяется, будто совершенно спокоен.

Впрочем, трусости за Хартом никогда не замечалось. Наоборот, летал он отчаянно смело, однако эмоций не проявлял, словно не воевал, а решал задачки, написанные мелом на школьной доске.

«Эвенджер», пикируя, набирал скорость. Снизу, от поверхности моря, донесся громовой раскат от взрыва угодившей в цель торпеды. Сверкнула ослепительная вспышка, заклубился густой дым.

Второй «зиро» приближался под неудачным для обороны углом. Джексон едва не зазевался, поспешно развернул пулемет и попытался поймать вражескую машину в прицел.

Над головой забарабанили пули, проделывая сквозные отверстия в плексигласе. Пулеметы «зиро» не умолкали, свинцовый вихрь прошелся по фюзеляжу.

Джексон вывернул свой пулемет так, чтобы наверняка попасть во врага, и открыл ответный огонь. Он увидел, как мнется и ломается металл, ощутил, как пули джапа ударяются о броню прямо за его спиной…

Вдруг из хвоста джапа потянулась струйка дыма, а в следующий миг «зиро» очутился за пределами дальности стрельбы.