Ветер пыльных дорог

В отличие от Матильды, застывшей посреди подземелья, он по-свойски развалился на полу, облокотившись о стену, и теперь глядел на неё снизу вверх с задумчивым выражением лица.

Герик же подошёл к Матильде и, взяв её за руку, подвёл к расстеленной им на полу своей котте, на которую усадил девушку.

— Ты не замёрзла?

— Пока ещё нет, — покачала она головой, не сомневаясь, что скоро уже будет стучать зубами. Здесь не только было холоднее, чем на улице, но и явно сквозило. — Вы чувствуете? — спросила она друзей. — Ветер гуляет… Надо исследовать стены.

— Бесполезно, — не одобрил Пьер. — Если и обнаружим какую-то небольшую щель — что это нам даст? Да и вероятно, сегодня или — самый крайний срок — завтра мы предстанем снова перед этим графом и будем оправдываться. Вот что нам нужно обдумать: как убедить его в том, что мы — всего лишь путники, случайно забредшие в его лес?

— Ага, и охотились мы тоже случайно, — невесело хмыкнул Герик. — В первую очередь нужно подумать, как сбежать отсюда, — заявил он категорично.

Матильда и не удивилась: похоже, это редкая удача, когда мнения Герика и Пьера совпадают.

— Ну, так и думай, — пожал плечами Пьер, — а я буду обдумывать более реальный вариант развития событий. Ты как, Матильда? Со мной? — спросил он.

— С вами, — вздохнула она устало, — с обоими. Я считаю, что нужно обдумать все идеи. Правда, я не знаю, как мы можем оправдаться, но, если у тебя есть какие-то мысли на этот счёт, — посмотрела она на Пьера, — то выскажи их, прошу тебя.

— Если леди просит — я готов высказать очень много мыслей, причем самого разного характера, — лукаво подмигнул он ей. — У вас двоих есть какое-нибудь имя, которым вы можете прикрыться? Которое доказало бы, что вы — не просто бродяги?

— Допустим, — кивнула Матильда, переглянувшись с Гериком, который уже опустился на пол рядом с ней. Он сидел так близко, что она чувствовала исходящее от его тела тепло, и ей невольно вспомнились слова Пьера, который говорил, что отношение Герика к ней не такое, какое должно быть у друга. Возможно, это и было причиной того, что ей на несколько мгновений стало душно в холодном «склепе», однако она смогла выбросить мысли о том разговоре из головы и сосредоточиться на словах Пьера. — Но имя не столь знатное, чтобы могло защитить меня. К тому же, насколько я знаю, в Бретани двойственное положение: официально она принадлежит английскому королю, но герцог бретонский — на стороне Франции.

— Именно так, хоть, говорят, герцог и готов дать англичанам поддержку против мятежных баронов.

— Баронов? — приподняла в удивлении бровь Матильда.

— А тебе-то откуда такие подробности известны? — подозрительно прищурился на него Герик.

— Много где бывал и много чего слышал, вот и весь мой секрет, — не потрудившись даже взглянуть на Герика, он посмотрел на Матильду, обращаясь к ней одной. — А вообще, нам не важно знать всю эту политическую обстановку. Так что там у тебя? — посмотрел он на девушку. — Есть в знакомых какой-нибудь знатный француз?

— Единственный человек из тех, имя которого могло бы как-то меня защитить, — мой отец. Он английский рыцарь…

— Плохой он, видать, рыцарь, если земли ему отдали в таком нестабильном месте, как Бретань, — не удержавшись, усмехнулся Пьер.

— Мой отец — отличный рыцарь, — возмущённо взглянула на него Матильда. Но, несмотря на свой тон, она не чувствовала никакой злости от слов Пьера. — Он участвовал в Крестовом походе вместе с королём Ричардом, у которого был на хорошем счету, что и позволило ему позже жениться на единственной дочери английского барона. Правда, она умерла в родах вскоре после этого…

— Твоя мать?

— Нет, — покачала головой Матильда, ежась от холода, — я — его дочь от второго брака… на простой бретонке…

Глаза её наполнились слезами при последних словах, потому что она вспомнила свою мать, её лицо без признаков жизни… Руку её крепко и ободряюще сжали, и она опомнилась. Сморгнула слёзы и прямо посмотрела на Пьера, который, в свою очередь, многозначительно смотрел на соединённые руки Матильды и Герика.

Она раньше не обращала внимания на такие взгляды Пьера, но после того, как он намекнул ей о том, что у них с Гериком вовсе не дружеские отношения, хоть то и было откровенной ложью, ей становилось неуютно, когда он так смотрел на них. Однако же прикосновение тёплой ладони Герика к своей ей было приятно, и потому она не стала высвобождать свою руку.

— Так вот, если этот человек приверженец английского короля, то я могу назвать имя своего отца и его, хоть и скромную, но должность.

— Граф Рэндуилл, — вздохнул Пьер, — нет, Матильда, он истинный подданный французского короля, и значит — такой ход отпадает.

Сейчас Пьер настолько отличался от беспечного парня, которого она привыкла видеть, что ей пришла в голову мысль — а не притворялся ли он всё это время, показывая себя болтуном и задирой? И если да — с какой целью?

— Так ты знаешь этого графа? — спросила она, удивленная уверенностью его тона.