Ветер сквозь замочную скважину

Навеска пороха в револьверах моего отца — которые когда-нибудь станут моими — составляла семьдесят шесть гран, но я не стал этого говорить. Кузнец все равно не поверил бы.

— Вы сможете сделать, что я прошу, сэй?

— Наверное, да. — Он немного подумал, потом кивнул: — Да, смогу. Но не сегодня. Не хочу раскочегаривать горн на таком ветру. Один выпавший уголек — и может вспыхнуть весь город. А пожарной команды у нас нет с тех пор, как мой отец был мальчишкой.

Я достал кошелек с золотыми «орлами» и вытряхнул две монеты себе на ладонь. Немного подумал и добавил еще одну. Кузнец смотрел на них как завороженный. Это был его заработок за два года.

— Мне нужно сегодня, — сказал я.

Он улыбнулся, показав на удивление белые зубы, сверкнувшие в густых рыжих зарослях бороды.

— Ах ты, бес-искуситель, как же тут устоять?! За то, что я вижу, я рискну сжечь дотла даже сам Гилеад. К закату все будет.

— К трем часам пополудни.

— Да, я и имею в виду, к трем часам пополудни. Минута в минуту.

— Отлично. А теперь подскажите, какой у вас в городе самый лучший ресторан?

— У нас в городе их всего два, и в обоих готовят не так чтобы прямо объедение. Но все-таки и не отрава. Кафе Рейси, наверное, малость получше.

Меня это вполне устраивало. Я рассудил, что Маленький Билл с его молодым растущим организмом в любом случае отдаст предпочтение количеству, а не качеству. Я отправился в кафе. Теперь мне приходилось идти против ветра. К вечеру будет уже настоящая буря, сказал мне Маленький Билл по дороге сюда, и, похоже, парнишка был прав. Ему пришлось многое пережить, и сейчас ему нужен покой. Теперь, когда мне стало известно про татуировку на ноге шкуроверта, я, наверное, мог бы обойтись и без помощи Билла… но шкуроверт об этом не знал. В тюрьме мальчик был в безопасности. По крайней мере я на это надеялся.

Это называлось рагу, и я мог бы поклясться, что вместо соли его приправили песком с солончаковых равнин, но мальчик умял свою порцию подчистую, а потом доел и мою тоже, когда я отставил тарелку в сторону. Кто-то из не самых толковых помощников старшего шерифа сварил кофе, и мы с Биллом пили его из жестяных кружек. Мы обедали прямо в камере, сидя на голом полу. Я все время прислушивался, ждал звонка. Но телефон молчал. Меня это не удивляло. Даже если Джейми с шерифом пытались сюда дозвониться, ветер мог оборвать провода.

— Ты, наверное, все знаешь про эти бури, которые вы здесь называете самумами, — сказал я Биллу.

— Да, песчаные бури, — ответил он. — Сейчас как раз начинается их сезон. Ковбои их ненавидят, а временные работники — и подавно. Обычно их посылают на самые дальние пастбища, а там негде укрыться от ветра. Спать приходится на земле, и даже нельзя развести костер, потому что…

— Потому что ветер разносит горячие угли, — сказал я, вспомнив слова кузнеца.

— Да, именно. А рагу не осталось? Все съели?

— Съели. Но есть еще вот что.

Я вручил ему маленький полотняный мешочек. Билл заглянул внутрь и весь просиял.

— Конфеты! Настоящие, шоколадные! — Он протянул мне мешочек. — Вы первый берите.

Я взял одну конфету и пододвинул мешочек Биллу:

— Все остальное — тебе. Только смотри, чтобы живот не разболелся.

— Не разболится! — И он принялся за угощение. Мне было приятно смотреть, как он радуется. Первые две конфеты Билл проглотил, почти не жуя, а третью засунул за щеку, как белка — орешек, и вдруг спросил: — Что со мной будет, сэй? Как мне теперь без папы?

— Не знаю, но даст Бог — будет вода.

У меня уже была мысль, где мы найдем эту воду. Если нам удастся покончить со шкуровертом, одна влиятельная дама по имени Эверлина будет нашей должницей и наверняка не откажет нам в просьбе позаботиться о парнишке. Почему-то я был уверен, что Билли Стритер станет далеко не первым осиротевшим ребенком, воспитанным сестрами Ясной обители.

Я вернулся к вопросу о самуме:

— И что, сильная будет буря?

— К вечеру разыграется в полную силу. Или после полуночи. Но завтра к полудню все стихнет.

— Ты знаешь, где живут солянщики?

— Я там даже бывал пару раз. Один раз — с папой, на скачках. Они там иногда устраивают состязания, вот мы и приехали посмотреть. И один раз — с ковбоями, когда мы искали потерявшихся лошадей. Солянщики их приводят к себе, а мы потом с ними расплачиваемся зерном и лепешками. И забираем своих лошадей, которые с клеймом Джефферсона.

— Мой товарищ поехал туда с шерифом и еще с парой человек. Как думаешь, они успеют вернуться до вечера?

Я был уверен, что он скажет «нет», но мальчик меня удивил:

— Соляная деревня, она же на этой стороне от Малой Дебарии, и дорога все время идет под гору, так что, наверное, успеют. Если быстро поедут.

Выходит, я правильно сделал, что велел кузнецу поторопиться. Хотя, с другой стороны, мальчик мог ошибаться в своих расчетах. Все-таки он был еще ребенком.