Ветер сквозь замочную скважину

— Все так считают, и если я стану их разубеждать, они все равно будут думать, что это так, верно? Я живу, как живу, Тим, и правда в том, что теперь я по большей части ушел на покой. Ты, наверное, слышал рассказы о моем волшебном доме в лесу?

— Да!

— А если я скажу тебе, что живу в пещере, и там у меня только единственный стол и матрас на полу, а ты скажешь об этом кому-то еще — как ты думаешь, тебе поверят?

Тим обдумал вопрос и покачал головой:

— Нет. Не поверят. Я вообще сомневаюсь, что кто-то поверит, что я с вами встречался.

— Это их дело. А что до тебя… ты готов возвращаться домой?

— Можно задать вам один вопрос?

Маг поднял указательный палец.

— Но только один. Я провел в этой клетке так много лет — а она, как ты видишь, стоит на месте, и ей нипочем никакая буря — и устал гадить в эту дыру. Жить монашеской жизнью — это, конечно, неплохо, но всему есть предел. Задавай свой вопрос.

— Как Алому Королю удалось вас захватить?

— Он не может никого захватить, Тим. Поскольку сам пребывает в плену на вершине Темной Башни. Но у него есть немалая сила — и немало агентов. Тот, с кем ты встречался, — далеко не самый лучший из них. К моей пещере пришел человек. Я думал, он странствующий торговец. Ему удалось ввести меня в заблуждение, ибо он владел сильной магией. Этой магией его наделил Алый Король, как ты, наверное, уже догадался.

Тим осмелился задать еще один вопрос:

— Эта магия была сильнее, чем ваша?

— Нет, но… — Мерлин вздохнул и поднял глаза к небу. Тим с изумлением понял, что маг смущен. — Я был пьян.

— А-а… — протянул Тим слабым голосом. Он просто не знал, что тут можно сказать.

— Ладно, поговорили и хватит, — сказал маг. — Садись на диббин.

— На что?

Мерлин указал на кусок ткани, который мог быть то салфеткой, то простыней, а сейчас был скатертью.

— На него. И не бойся испачкать его грязными сапогами. Он еще и не такое видал.

Тим как раз этого и боялся, но все же ступил на скатерть и сел на нее.

— Теперь возьми в руки перо. Это перо из хвоста Гаруды, орла, охраняющего этот Луч на другом конце. По крайней мере мне так сказали, хотя, когда я был маленьким — да, Тим, сын Джека, когда-то и я был ребенком, — мне говорили, что детей находят в капусте.

Тим почти не услышал, что сказал маг. Он взял в руки перо, которое тигр спас от бури.

Мерлин пристально посмотрел на него:

— Когда вернешься домой, что ты сделаешь первым делом?

— Закапаю маме в глаза.

— Хорошо. А потом?

— Дам ей папин топор.

— Не забудь. — Маг наклонился и поцеловал Тима в лоб. На мгновение мир вокруг вспыхнул и засиял ярче звезд в самый разгар стыловея. На мгновение мир стал таким настоящим. — Ты смелый мальчик с храбрым сердцем. Люди об этом узнают и будут звать тебя именно так. А теперь прими мою искреннюю благодарность и лети домой.

— Л-л-лететь? Как?

— А как ты ходишь ногами? Просто думай об этом. Думай о доме. — Маг широко улыбнулся, и от уголков его глаз разбежались сотни морщинок, похожих на тонкие лучики. — Ибо, как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Представь, что ты уже дома! Как будто ты уже видишь дом. Видишь очень хорошо!

И Тим представил себе родной дом и свою комнату, где он всю жизнь засыпал, слушая песню ветра за окном — песню о других странах и других жизнях. Он представил себе амбар, где были устроены стойла для Битси и Митси. Тим очень надеялся, что кто-то ходил их кормить. Может быть, Соломенный Уиллем. Мальчик представил себе ручей, из которого он натаскал столько ведер воды. Но живее и ярче всего он представил себе маму: ее крепко сбитое тело, широкие плечи, длинные каштановые волосы, глаза, искрящиеся весельем. Да, он представлял себе маму, когда она радовалась. Не хотел представлять ее в горе.

Он подумал: Я так соскучился по тебе, мама… И как только он это подумал, скатерть приподнялась над землей и зависла в воздухе над собственной тенью.

Тим испуганно ахнул. Скатерть покачнулась и развернулась в другую сторону. Теперь она поднялась выше остроконечного колпака Мерлина, и магу пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть на Тима.

— А если я упаду? — спросил мальчик.

Мерлин рассмеялся.

— Рано или поздно мы все упадем. А сейчас просто держи перо крепче. Диббин тебя не опрокинет, так что держи перо крепче и думай о доме!

Тим стиснул перо в кулаке и стал думать о Древесной деревне: о главной улице, о кузнице с покойницкой на заднем дворе, выходящем на кладбище, о фермах, о лесопильне на берегу реки, о доме вдовы Смэк и — самое главное — о своем собственном, родном доме. Диббин поднялся еще выше, на пару мгновений завис над Доганом (словно решая, куда лететь дальше), а потом полетел на юг, вдоль пути, пройденного стыловеем. Сначала он двигался медленно, но когда его тень упала на спутанный, подернутый инеем бурелом, который еще вчера был безбрежным пространством девственного леса, быстро набрал скорость.