Ветер времён

Он обернулся и увидел женщину со змеёй в руках.

– Мама?

– Док… сун?

Оюн застыла, не отводя заворожённого взгляда. Она неосознанно выпустила змею из рук и медленно зашагала навстречу сыну. Доксун тоже шагнул вперёд… Они встретились и, постояв пару мгновений глядя друг другу в глаза, обнялись.

Вольхва в изумлении замерла. Встретившись глазами с Оюн, она опустила взгляд и медленно поклонилась.

По всей вероятности мир людей имеет мало общего с тем, каким мы хотели бы его себе представить. Мы желали бы видеть его более гуманным и разумным. Чтобы человеческие мысли и поступки были последовательными, а сами люди понимали бессмысленность таких душевных страстей, как, например, зависть.

Но, несмотря на то, что эти наши желания утопичны, и реальный мир более жесток и прозаичен, всё же (если не вспоминать отдельные случаи) большинство людей воспринимают чужую радость положительно и солидарно. И, вероятно, дело тут вовсе не в какой-то абстрактной доброжелательности. Просто, каждый такой случай «праздника в чужом доме» рождает веру в реальность удачи и для каждого из нас.

После некоторого переполоха, созданного наиболее эмоциональными представителями этого людского сообщества, в деревне мохэ воцарилась праздничная атмосфера. Сын сестры их вождя и уважаемого всеми генерала, а вернее, с некоторых пор, Учителя Ыльчи вернулся из долгого и опасного путешествия. Чужую радость все восприняли, как свою. Тем более что вернулся он не один, а с «трофеем». Как сказал вождь Кальтэ, его племянник не посрамил их крови. А, как положено настоящему мужчине, вернулся, победив всех врагов, и даже привёз с собой женщину.

Правда, не все отнеслись положительно ко второй части этой победы. Молодые незамужние представительницы племени смотрели на чужестранку с вполне понятной ироничной неприязнью. Даже, не вошедшая ещё в полный возраст, Сарга с пренебрежительным выражением на лице ходила вокруг прибывшей девушки и нагло цокала языком.

От всего этого Вольхва, неожиданно для себя, растерялась. Там, у себя на острове, среди суровых и задиристых «морских» женщин, она всегда была одной из самых воинственных. Но, увидев здесь этих диких степных охотниц, внезапно почувствовала себя едва ли не изнеженной городской белоручкой. Девушка не ожидала такого массового давления вокруг себя и не имела опыта подобных ситуаций. Ведь она впервые покинула, пусть и довольно большой, но всё же остров со своей закрытой культурой.

А девушки мохэ явно не собирались ограничиваться одними лишь, не обещающими ничего хорошего, взглядами. И, вероятно, они бы перешли к каким-то, вытекающим из этого действиям. Но! Оюн сразу же взяла новенькую под своё покровительство, грозным взглядом твёрдо обозначив свою позицию.

Конечно, все видели, что сестра вождя сильно изменилась за последние годы. Она стала более уравновешенной и степенной. Но никто не знал, действительно ли её характер стал мягче. Или же свою силу и бешеную решимость она просто спрятала…

В общем, как бы то ни было, но проверять этого никто не хотел. И искры напряжения над женской половиной племени стали постепенно угасать.

Несмотря на всю неоднозначность оценки произошедшего в стойбище, были и те, кто действительно был искренне рад этому. Вороны, Буйволы – давние соратники Доксуна, а вместе с ними и вождь Кальтэ. Все они, ощутив соответствующий случаю эмоциональный настрой, в нетерпении ждали вечернего застолья.

Что же касается Ыльчи, то, увидев сына, он поймал себя на ощущении, что его болезнь вдруг куда-то делась. А, познакомившись с будущей невесткой, генерал понял, что сроки его встречи с уважаемыми предками отодвигаются на неопределённое время. Он дождался возвращения сына, но понимал, что теперь… придётся ждать появления внуков.

Они сидели вдвоём на невысоком пригорке под ещё тёплым солнцем и молча смотрели вдаль. Лёгкий ветерок временами откидывал назад седые пряди старого генерала. Ощущение давно забытого настоящего покоя наполняло его душу. Такого же, как и тогда, много лет назад, когда он оставил свой высокий пост и ушёл из того суетного, наполненного страстями, мира. И хоть всё, что за этим последовало, было мало похоже на спокойную жизнь, в его сознании появилась ясная картина настоящего и правильного, на его взгляд, будущего. А вместе с этим пришла и уверенность в том, что жизнь проходит не напрасно.

Не отводя взгляда от раскинувшейся перед глазами степи, генерал едва заметно улыбнулся.

– Ты побывал в новых местах.

Было не совсем понятно, спрашивает отец или утверждает. Но Доксун не торопился и молча ждал продолжения.

– Видел что-нибудь новое?.. Для себя.

– И да, – Доксун улыбнулся, – и нет.

Они опять замолчали. Им не требовались уточнения, разъяснения… Уже давно отец и сын общались подобным образом, используя лишь короткие обрывки фраз, между строк которых располагались только им понятные подробности. Какое-то время Оюн злилась на них за это. Но со временем привыкла и даже научилась понимать их недосказанные мысли.