Ветер времён

– Да, знаю-знаю! – Старик махнул рукой. – Всё наше побережье уже знает про вас. А я, – он слегка наклонил голову, – дедушка Мокче. – Заметив некоторое недоумение на лице Доксуна, он похлопал ладонью по своей палке. – Это всё из-за неё. Уже лет пятьдесят хожу с этой палкой. Когда был подростком, попали мы с отцом в шторм. И било нашу лодку во-он об ту скалу. Мне ногу сломало, а отцу голову. Так и не достал я его оттуда. – Старик улыбнулся. – Такое для нас – привычно. Многие там остаются. Поэтому могил на острове мало.

– Я, кажется, о вас слышал. – Доксун с улыбкой кивнул. – Вы – староста этой деревни.

– Да, уж! – Старик небрежно махнул рукой. – Я, конечно, староста. И отвечаю за деревню перед правителем острова. Но, главная здесь – бабушка Кхаль. Это – такая вредная женщина! – Старик, съёжившись, дёрнул плечами, словно его обдало ледяным ветром. – Всю жизнь её знаю.

Не зная, что на это ответить, Доксун вежливо улыбался.

– Вам, наверное, всё это – странно? Ведь там, откуда вы пришли, всё совсем иначе устроено?

– Ну… в общем-то, да. У нас, в основном, всё решают мужчины.

– Вот! Видите! – Старик безнадёжно вздохнул. – Здесь тоже не всегда так было. Когда-то и на нашем острове мы были главными. Правда, это было ещё до моего рождения. Но, мой дед мне рассказывал. – Старик задумчиво посмотрел вдаль. – Мужчины были добытчиками. Они уходили в море, и многие из них оттуда уже не возвращались. И женщинам пришлось всё брать в свои руки. – Старик грустно улыбнулся. – Вот так всё и изменилось. Море даёт нам всё, что мы имеем. И берёт за это свою плату.

Вдруг, старик, словно что-то вспомнив, оживился. Опираясь на палку, он поднялся и, положив руку на плечо Доксуна, посмотрел ему в глаза.

– Поднимайтесь!

Доксун удивлённо посмотрел на старика.

– Пойдёмте! Я вам что-то покажу. – Старик улыбнулся.

Доксун встал и пошёл вслед за стариком, оставлявшем на мокром песке маленькие углубления от своей палки.

Они обогнули небольшую каменную гряду и вышли на песчаный пляж, весь покрытый деревянными столбами с натянутыми на них верёвками. С верёвок свисали, чуть раскачиваясь на ветру, длинные гирлянды плоских овальных предметов.

– Что это? – Доксун удивлённо остановился.

– Это – то, что даёт нам море. – Старик с гордостью улыбнулся. – Это – наше богатство, наша добыча – «морские ушки»[24]. Вы, наверное, видели, как женщины вырезают их из раковин? Есть ещё жемчуг. Однако то, что видите здесь, имеет гораздо большую ценность. Особенно сейчас.

Заметив недоумение на лице Доксуна, старик продолжил:

– Наши «морские ушки» пришлись по вкусу в империи Тан. Недавно их торговцы пожелали выкупать по хорошей цене весь наш улов. И всё это приготовлено для них. Через несколько дней они должны приплыть к нам на своём корабле.

– Это будет хорошо для вас?

– Конечно. Это будет хорошо для всех, а для меня особенно. Ведь раньше я занимался продажей нашей добычи. Это было очень утомительно и очень не просто. Приходилось ездить в Силла, в Пэкче…

– А не лучше ли было бы продавать это в Яматай? Это ведь совсем близко от вас.

– Что вы? У них этого добра и своего хватает. И они тоже хотели бы продавать свои «морские ушки» в Тан. Но… Будда сделал, на мой взгляд, очень правильный выбор. И теперь, танские торговцы будут сами приезжать именно сюда и забирать всю нашу добычу. Вот только… надо всё хорошо подготовить. Чтобы наша первая сделка с ними прошла гладко. – Старик с удовлетворением вздохнул. – А я… наконец-то смогу передохнуть.

Некогда узенькая горная тропинка, петлявшая среди скал, превратилась в широкую, протоптанную тысячами ног, дорогу. Буйная растительность, ещё недавно безраздельно властвовавшая в этом месте, с каждым днём неуклонно отступала к обрыву в ущелье, уступая территорию камням и пыльной глине.

Культуре народа, населявшего этот край, было не свойственно такое грубое отношение к природе и вообще, ко всему, окружающему их миру. Эти люди всегда старались делать всё аккуратно, бережно, с разумным смыслом. Поэтому и тропинка изначально была проложена так, чтобы не нарушить гармонию, радующую глаз и, успокаивающую душу.

И то, что эти люди в своих действиях, сейчас, пренебрегали своими привычными правилами, говорило лишь об одном – они находятся в необычном для себя состоянии паники. Когда все правила затмевает только одно стремление – выжить.

Они побросали свои дома, всё своё, годами накопленное, имущество. И взяли с собой только самое ценное – своих детей.

А изящная горная тропинка стала дорогой. Дорогой жизни и надежды.

Это был один из немногих путей из Пэкче в Силла.

Они шли уже довольно долго и изрядно устали, когда ступили на маленькую площадку, примыкавшую к скале.

Крепкий мужчина с натруженными руками, три женщины и двое мальчиков, младший из которых, лет пяти, совсем выбился из сил и, сев на камни, отказывался идти дальше. Старший, вероятно его брат, пытался его поднять, хотя было заметно, что он и сам едва передвигает ноги.

– Вставай, Санхоль! – Старший мальчик наклонился к брату. – Ну, хочешь, я понесу тебя на спине?