Ветра Унтара (СИ)

— Талески! — повторил Улен. — Все ребята Белой Гильдии неробкого десятка, но с Тигилем никто не сравнится! Хотя, пожалуй, сумасбродней и безумнее музыкантов из Долины Зеленых Холмов я не встречал! Впрочем, они друзья… — вдруг тепло произнес Улен, гордость за нас переполнила его таинственную душу и вмиг вытеснила обиду из моего сердца.

— Да… — согласился Кавен. — Что и говорить! Выручили музыканты… Хотел бы я повидаться с ними как можно скорее.

— Легко устроить! Они наверняка уже здесь!

— Здесь?! — я почувствовала, что король оробел.

— А где же еще им быть? Они пробрались в Горы, почему бы им не пробраться в королевскую приемную? О, не волнуйтесь, беру удар на себя. Хотя Эмиль и страшен в гневе, ему известны правила хорошего тона.

Кровь ударила в лица, дыхание перехватило. Не было нужды даже отступить на шаг. Голос Учителя легко переместился. Дверь распахнулась и Улен, убежденный в своей правоте, встретил нас лучезарнейшей улыбкой.

— Ну-ну, не стоит так переживать, — похлопав опешивших близнецов по лопаткам, прогрохотал Учитель. — Дорогу воинам Ветра! Заходите, заходите!

В полном смятении чувств, краснея, как октябрьские помидоры, сначала Эмиль и Эрик, а затем Ив и я переступили порог…

Кабинет выглядел неким смешением простоты и богатства. Высокий потолок и скромные размеры комнаты создавали впечатление стремления ввысь, подражания башням, оттого здесь дышалось легко. Одно-единственное окно высоким сводом смотрело во внутренний двор канцелярии. Парча обтягивала стены; софа и приемные кресла соблюдали тот же дорогой заморский стиль, на стене висела старая карта королевства. Обстановка в королевском кабинете была более чем непринужденной. На столе лежала карта смерти ветров и перо, которым явно делались какие-то пометки прямо на древней скрижали. Кроме карты на столе громоздился фарфоровый кофейник, неполные чашки, бутерброды с рыбой, перчатки Улена, а также стихотворный сборник и словарь с вензелем короля. Зрелище довершал сам Улен, широкий, довольный, без каких-либо признаков кандалов и насилия.

Король улыбался смущенно, точно ему самому было неловко за то, что мы могли услышать лишнее, и за то, что стал свидетелем далеко неблагородного поступка. Свободный костюм синего шелка, аккуратно застегнутый до самого горла, выдавал в его величестве романтика и эстета. Не удивлюсь, если вскорости откроется, что король не только обожает музыку, но и пишет по ночам стихи.

Он носил очки, носил с детства. Очки то и дело сползали, и король поправлял их, проводя указательным пальцем по переносице. Этот знакомый жест слегка примирил нас с происходящим. Скрывая излишнее любопытство к пришедшим, король поднял руку. Мы опомнились и преклонили колени.

— Носителям Розы — геройские почести! — Кавен отодвинул в сторону кресло с изогнутыми ручками в форме головы уутура. — Удивлен, не скрою! Впрочем, вы часто удивляете меня!

— Стараемся, мой Король! — произнес Эмиль и выпрямился. Улен не ошибался, Эмиль и впрямь страшен в гневе. В голосе моего друга слышался хладнокровный сарказм, от которого даже у короля пошел мороз по коже:

— Смею сказать, мы не стоим особых привилегий! Если король или Учитель Улен предпочитают не вводить нас в курс игры, оставляя за нами беспокойные ночи неведения, мы не вправе роптать. Что нам тягаться с играми Древних мудрецов? Мы рады служить на благо родины, мой король!

— Ваш пыл понятен, юноша, но, поверьте, будь на то наша воля, мы не стали бы понапрасну держать вас неведении…

— Ребята пылкие, что я говорил! — Улен точно и не обратил внимания на тон Эмиля. Бросая торжествующие взгляды и потирая руки, человек, который тренировал Белую Гильдию Короля, портил весь запал праведного гнева. Он смеялся… — Догадывались? А? Ну, сознайся, Эмиль! Наверняка догадывался и не хотел верить! Похоже на тебя! — Улен расхохотался и похлопал по плечу короля. — Победители Древних Ветров! Только посмотрите на них!

— Отлично! — пробормотал под нос Эрик, он ковырял своим знаменитым ботинком мрамор королевских полов и изо всех сил старался держать себя в руках. Обида за несправедливый обман рвалась наружу, и в этой борьбе Эрик явно проигрывал.

— Я считал, мы знаем половину правды! — метая ледяные искры из глаз, произнес Эмиль. — Выходит, мы не знали и ее! Игрушки-погремушки со смертью? Что происходило с нами? Что планировалось здесь пером и чернилами?

— Уймись, малыш! — Улен перестал смеяться. — Пророчество писалось так давно, что и перевести до конца не удалось!

— Пророчество, о котором, как я понимаю, нам не следовало знать?

— Да, не следовало! Таково было условие! А Хранители не вправе…

— Хранители?!

Улен оглядел нас исподлобья чужим и серьезным взором:

— Хранители Нового мира…

— Вы — Странник?