Ветроум. Странное, страшное, смешное в повседневной жизни русской провинции XVIII – начала XX века

Миловский родился в священнической семье. Как установила краевед Н. С. Запорожцева, это произошло в селе Вороновке Городищенского уезда Пензенской губернии[318]. Он учился в Пензе в духовном училище и семинарии, а после окончания Казанской духовной академии стал кандидатом богословия. Служил в различных духовных учебных заведениях, преподавал языки – русский, церковнославянский, древнегреческий. С 1895 года Миловский – смотритель Сарапульского духовного училища (по-нынешнему – директор). Тогда же он начал выступать в печати в качестве беллетриста.

Миловский много писал о жизни священно– и церковнослужителей, благо эта среда была ему хорошо знакома. Многие герои его рассказов и повестей – люди расчётливые, мелочные, вздорные. Начальство вряд ли стало бы поощрять такие занятия ответственного служащего, и он использовал псевдонимы. Миловский подписывался Горюном, Павловым, Провинциалом, Служителем, Смотрителем, Спиритом, Старцевым, Млитом. Его псевдоним Старцев, несомненно, происходит от названия Старцевой горы, что на северной окраине Сарапула, возле берега Камы. Самый частый псевдоним – Елеонский. Когда же стало известно, кто именуется Елеонским, то Миловский не бросил своё литературное хобби, просто он начал прозываться Николаем Шихановым.

Сергей Николаевич Миловский

В письме, направленном 4 августа 1904 года из Сарапула знаменитому литератору Владимиру Галактионовичу Короленко, Миловский заявлял, что решил уйти со службы. Главным образом – из-за писательства: «Надо убираться подобру-поздорову с двумя прекрасными отзывами синодских ревизоров и орденом Св. Анны 3 степени – за беспорочную службу. А то “порочность” Елеонского повредит “беспорочности” Миловского»[319]. Правда, работу в духовном училище литератор-любитель всё же не оставил.

Сюжетом рассказа Миловского «Огорчение» стала попытка священника на встрече у благочинного выяснить, кто из их окружения тиснул в газете статейку с критикой уездных церковно-приходских школ, подписавшись «Угрюмый»[320].

Гора Елеон?

Считается, что называться Елеонским ему посоветовал В. Г. Короленко. Они были знакомы, оба пожили в Нижегородской губернии, затем стали переписываться. Литературный дебют Миловского состоялся в короленковском журнале «Русское богатство». Судя по пространным и любезным посланиям к Короленко, Миловский, человек вообще-то замкнутый и довольно ехидный, благоговел перед именитым писателем, ценя его внимание. А в письме к нему от 1 сентября 1902 года Миловский признавался: «Наконец, и псевдоним вы для меня выбрали…»[321]

Для Миловского это – псевдоним, хотя у некоторых людей духовного звания – фамилия «искусственного» происхождения. Более других известны, во-первых, Фёдор Герасимович Елеонский (1836–1906) – историк-библеист, заслуженный профессор Санкт-Петербургской духовной академии[322] и, во-вторых, Николай Александрович Елеонский (1843–1910) – церковный учёный и писатель, заслуженный профессор богословия в Московском университете.

Такая фамилия, как сказано о Миловском в одном справочнике, происходит «от названия священной горы Елеон в Греции»[323]. Н. С. Запорожцева тоже писала: его «псевдоним – Елеонский (вознёсшийся с горы Елеон)…»[324]. Разумеется, гора Елеон (Масличная) – не в Греции, а в Палестине, близ Иерусалима. Известна она тем, что оттуда, согласно христианскому преданию, вознёсся Иисус. Утверждение же Запорожцевой – несколько неуклюжее: оно уподобляет православного человека прямо-таки Христу. Видимо, Запорожцева имела в виду лишь то, что псевдоним взят с намёком на Вознесение Иисуса Христа. Литературовед И. В. Фазиулина, автор нескольких статей о Миловском, заявляет: «Псевдоним Елеонский – “сошедший с горы Елеон” – придумал Короленко, шутливо обыграв основную тему произведений Миловского, описание неприглядного быта провинциального духовенства»[325]. У современных авторов бедолага-писатель со священной горы то возносится, то сходит…

Упомянутая в справочнике Греция, в общем-то, кстати пришлась, потому что название палестинской горы Елеон – греческого происхождения, от существительного «ἔλαιον» («масло»). Там по склонам росли масличные деревья – иначе говоря, оливы. Словом «ἔλαιον» обозначалось масло оливковое. Оно использовалось в православном богослужении. В России его называли маслом «деревянным», потому что оно добывалось из растущих на дереве плодов (а не из молока, подобно сливочному маслу, более привычному для русских). Оливковое же нужно было отличать от и какого-либо иного постного масла – конопляного, льняного, макового, кунжутного или, уже позднее, подсолнечного, горчичного, кукурузного. Можно заметить, что для греческого «ἔλαιον» в русском языке не было точного, хорошо подходящего термина. Приходилось либо использовать существительное с общим значением – «масло» (которым называли различные продукты), либо же применять заимствование из греческого – то самое слово «елей» («ἔλαιον»).

Или Елейский?