Ветры, кони и дороги

— Не нужен, так что же ты на него позарилась? — Дарья словно и не слышала никаких разумных доводов, она схватила со стола чашу, покрытую снаружи чем-то похожим на лёд, ойкнула, обернула чашу утиральником-полотенцем, и с размаху плеснула содержимое чаши в Катерину. Та отпрянула, но полностью увернуться не успела, и с ужасом поняла, что хотя ей и не холодно, двинуться с места она не может, тело стремительно сковывает лёд. — Вот! Получила?! — Дарья кинулась к окну, широко его распахнула, и вскрикнув, прижала руки к лицу, влетевший ветер был стремительный и ледяной, щёки словно обожгло морозом. Княжну ветер небрежно отбросил на пол, и она попала руками в лужицу той самой пролитой из чаши жидкости, пронзительно закричала, ощутив, как ледяная корка неумолимо захватывает её пальцы и ползёт выше и выше. А ветер закружил Катерину, закованную в ледяной панцирь, которая и двинуться была не в силах, и легко вынес её из светлицы. Крики и визг княжны услышала челядь. Пока стучали в дверь светлицы и просили княжну дверь отворить, пока ломали дверь, ветра, унесшего Катерину, и след простыл. Княжну с ледяной коркой на руках, дошедшей до локтей, обнаружили на полу собственной светлицы. Чуть сумели её от пола оторвать. Примёрзла. Потом в чувство приводили. Пытались лёд как-то растопить. Но, ледяная корка не таяла никак! Ни от тёплой воды, ни от горячей. И обколоть её не получалось. Дарья только кричала да плакала. И тут-то Бранко, учуявший в светлице Катин запах, и спросил у княжны, а куда сказочница подевалась? Долго ничего толком добиться не могли. То, что Катерина опоила Стояна приворотным зельем, для остальных прозвучало так глупо, что об этом и слушать не стали, отмахнулись, а больше ничего стонущая от боли в руках девица ничего не говорила. В конце концов, Баюн сумел Дарью усыпить и заглянуть в её сон и испуганно отшатнулся.

— Баюн? Ты что? — Бранко чуть сдержался Кота за шкирку не схватить.

— Она… Она… Этой ммм, глупышке внушили, что Катя опоила её жениха приворотным зельем и надо её убрать подальше, чтобы действие зелья разрушить. Она послушалась этого советчика, и плеснула на Катерину что-то ледяное. Катя вся покрылась такой же ледяной коркой, и её унес ветер, — Баюн выговорил всё это на одном дыхании и замолк. Впрочем, вокруг поднялся такой шум, что даже, если бы он что-то говорил, все равно было бы не слышно! Поэтому он выхватил зеркальце и начал искать, куда унесли Катерину, но зеркальце ничего не показывало!

Князь Алипий за голову схватился, с ужасом глядя на дочь, натворившую такую беду! Княгиня Варвара рыдала в голос, обняв дочку. На сестру потрясенно смотрел Милорад. Ратко едва сдерживался, чтобы не заорать в голос. На названного брата сказочницы было попросту страшно смотреть.

— Лёдяная корка, это дело рук Кащея, насколько я понимаю, — он с трудом смог разжать зубы, что бы это выговорить.

— Да, думаю, что да, — кивнул Баюн. — Девочка, ответь мне, тот мудрый человек, который тебе сказал, что сказочница жениха твоего якобы опоила, как он выглядел?

Дарья очнулась от сна мгновенно, и снова заплакала было, но Баюн поймал её взгляд. — Отвечай!

— Это мудрый старец, его батюшка мне привёл, — Дарья покосилась на отца. Тот начал было что-то объяснять, но Баюн отмахнулся и опять обратился к Дарье.

— А холод ты от него не чувствовала? — Баюн не отводил глаза, заставляя девушку отвечать.

— Ддда. Холодно рядом всегда было, — Дарья снова застонала. — Растопите лёд! Мне больно! Руки!

— Тебе? Тебе больно? А каково ей? — сквозь зубы прорычал Бранко. — Ты хоть понимаешь, что сказочницу собственными руками Кащею отдала? Да ещё полностью беспомощную? И не опаивала она жениха твоего и не приваживала. А ты… — он едва сдержался, развернулся и бросился из светлицы прочь.

Дарья ахнула, начала убеждать окружающих в том, что ей самой казалось таким верным и правильным. Но, такие убедительные в устах того старика слова, таяли как снежинки, стоило их произнести вслух и чуть задуматься. Отец и брат сурово отвели глаза. Матушка горько плакала над её закованными в лёд руками. А сама Дарья вдруг поняла, что всё сказанное Бранко, чистая правда. Подняла глаза и в ужасе уставилась в открытое окно.

Катерину нёс стремительный ветер. В другое время долетела бы она умирающей от холода, и пёрышко не спасло бы. Невозможно сменить одежду под толщей льда, но сейчас холод словно существовал в ином мире, никак с Катей не соприкасаясь. Да, пошевелиться не получалось, пальцем не двинуть, а мороз никак не тревожил.