Вязь (СИ)

Стоявший сзади амбал тряхнул Верону за ворот и плечи пальто, намереваясь сорвать верхнюю одежду; бритоголовый, переступив через Машкин труп, направил нож на новую жертву. Верона бы вскрикнула, но спазм в горле не позволил вырваться эмоции. Она только крепче сжала запястье и зашептала прямо в тонкий шрам:

— Шахрур, я желаю, чтобы ты защитил меня и наказал обидчиков.

Верона закрыла глаза, зажмурилась, ожидая боли.

— Что ты там сказала?..

Голос Дьявола дрогнул, — а вместе с ним и восторженная тьма вокруг. В следующую секунду она загудела, словно лесной пожар, и хор взвывших бесов вторил ей. Если до этого Верона чувствовала лишь пробирающий до костей холод ужаса, то теперь воздух раскалился от гнева, сбоку запахло жженой серой и плотью. Амбал, что держал ведьму, отпрянул назад.

— Верона!

Голос Шахрура звучал что рокот извергающегося вулкана. Открыв глаза, Верона увидела: бритоголовый корчился в охваченных пламенем руках. Джинн вдавливал пальцы в его глазницы, выжигал лицо и заодно все черное существо мучителя. От амбала же, оказавшегося первым, остался лишь пепел.

— Это что, джинн?! Так у тебя свои демоны, ведьма! Это уже не назовешь любопытством!.. — истерично хохотнул белоглазый, что от огня отскочил на добрых три шага. Шахрур, плюнув искрами и дымом себе под ноги, где растеклась тень второго соперника, вышел вперед и заслонил собой Верону.

— Kol khara, mitneka{?}[(араб.) жри дерьмо, ублюдок!]! — пророкотал он. — Да, свои…

— Это непростительно… Шахрур, да? Это же нонсенс — служить белой ведьме! Или ты склоняешь ее к греху, а? Ну, знаешь… Говорят, если извратить святого — изгоняют из бездны… Мол, выше нет святотатства.

Дьявол все смеялся и отступал, не позволяя Шаху приблизиться настолько, чтобы тот мог достать его. Верона прижала кисти к груди, всхлипывая от переполнявших внутреннюю чашу эмоций.

— Осторожно, — шептала ведьма Шахруру. — Этот… Он Дьявол. В нем тьма чернее всего.

— Я знаю. Я вижу его, Верона, но…

— Но! — вновь перебил белоглазый, отфыркиваясь. — Не хочу марать руки. Не мне и не сейчас решать вашу судьбу, голубки. Так что летите. И поосторожнее с желаниями, ведьма, — напутствовал он с мрачной и злой улыбкой. — Они дорого стоят.

Давящий на виски беззвучный шум нахлынул с новой силой — да такой, что на миг Верона потеряла способность видеть, слышать и чувствовать. Все закружилось, и ведьма осела на землю. А когда тьма рассеялась, улица приняла привычный вид — разве что ночь наступила в полном праве, а с мелкой моросью и ветром пришли холода. Бездыханное тело женщины неподалеку да грубый шрам от цепи на руке — вот и все, что осталось от наваждения.

— Верона! Как ты? Тебя ранили? — горячие ладони джинна вцепились в плечи. Шахрур исполнил ведьмину волю, но голос его надламывался от искреннего волнения: — Я весь день тебя пытался найти… Звонил… Как тебя вообще унесло сюда?

— Они ее убили, — всхлипнула Верона, больше не в силах держать горе. Немо указывала на тело. — Они ее просто убили. Забрали душу. Душу сожрала тьма, я видела… Они… Я пыталась…

— Верона…

Шахрур помог ведьме подняться и отвел в сторону, прежде чем крепко прижать к себе. Твердая ладонь ласково разглаживала мокрые волосы.

— Есть вещи, в которые опасно вмешиваться… Демоны… Черные… Они ведь все не просто так существуют, правда? Это жестоко, но эта женщина… Это она сделала выбор. И делала много выборов в прошлом. И за нее кто-то, возможно, делал выборы. Нельзя спасти всех, Верона. Особенно — когда они сами не находят сил спасаться. Особенно когда след грязи и крови — слишком… слишком длинный. Нас всегда учили… Нас учат искать именно таких людей, чтобы предлагать сделки. — Шах вздохнул и, осторожно взяв Верону под локти, внимательно посмотрел ей в глаза. — Я думаю, нам нужно вызвать полицию и решить, что мы им скажем. Придется немного врать…

Верона судорожно выдохнула, прижавшись крепче. Руку жгло, а сердце и того сильнее, от горького привкуса чужих слов. Где-то на краю сознания зависла неприятная, злая, страшная мысль. Но ведьма так и не превозмогла ее.

Верона прятала запястье в пальто, пока Шахрур являл дар сладкоречия. Представителям закона одного взгляда на ведьму хватило, чтобы удержаться от повторного допроса. Как-то очень легко была принята версия, будто она нашла труп женщины и так перепугалась в темноте, что, пытаясь ее откачать, устроила какую-то возню вокруг тела. А после увидела ножевое ранение, пришла в шок и теперь не может говорить, не заикаясь.

Верона едва дотерпела до дома, чтобы поскорее снять одежду, хранящую запах и воспоминания. Теперь, когда ведьма лишилась объятий джинна, она всеми силами избегала смотреть ему в глаза. Хватило бы просто запереться в ванной или вновь сбежать из дома, но Верона смогла только спрятать взгляд в стряпню.