Вихрь

На поле боя зашевелились несколько солдат, видны были судорожные движения рук, ног. Трупа Парнишки уже не было видно, изуродованный труп Уйя атакующие оттащили на несколько метров в сторону от обломков пушки. Один солдат с трудом поднялся с земли и, закрыв лицо руками, словно пьяный, шатаясь, пошел назад.

— Должен вам сказать, что стрелять в них легче, чем смотреть… — проговорил Халкович.

— А говорить о них еще тяжелее, — прошипел Гал. — Так что лучше и не говорить…

— Хорошо, хорошо, я ведь понимаю… Но человек разве вытерпит…

Неожиданно раздался громкий крик, который только что надрывно звучал в шуме боя. И сразу же затрубила труба, лихорадочно повторяя сигнал атаки. Но ни на склоне холма, ни в кювете никто не пошевелился. Тогда снова раздался крик, и вслед за ним застрочил пулемет с вершины холма. От склона холма оторвались солдаты и, перебежав через дорогу, укрылись в кювете, откуда показывались их согнутые спины.

Вдруг окрестности огласились дикими криками; трое солдат с винтовками наперевес бросились бежать обратно к холму, но были тут же расстреляны из своего пулемета, который вел огонь с вершины холма.

— Фу ты, мать вашу! — воскликнул Пако. — Так они учат своих вояк.

— Тем лучше для нас, — проговорил Гал.

Халкович несколько приподнялся.

— Как ты думаешь, не всыпать ли мне этим пулеметчикам? — спросил он Гала. — Как раз достану очередью…

— Не надо, — сказал Гал. — Хорошо, конечно, было бы всыпать этим негодяям, но поймут ли их солдаты наше благородство…

Пулемет противника замолчал. И снова лихорадочно затрубила труба: «В атаку!» И солдатам ничего не оставалось, как подняться и идти вперед. Солдаты усвоили урок. А если кто из них не усвоил его раньше, то понял сейчас: шансов остаться в живых, если идти в атаку, немного, а если попытаться отойти назад — то их совсем нет, значит, остается только идти вперед.

— Огонь! — крикнул Гал.

И все началось сначала. Едва пулеметы, открыли огонь, как Гал сразу же уловил на слух, что левый пулемет вдруг замолчал.

— Что это он? — испуганно спросил Гал, не поворачивая головы.

— Разорвало гильзу в стволе, — объяснил Халкович. — И, как на зло, в такой момент!

— Вытаскивай ее скорей и продолжай вести огонь!

Халкович порылся в ящике с инструментом, вытащил замок пулемета и начал извлекать гильзу.

— Увеличь сектор обстрела! — крикнул Гал Пако и повернул пулемет немного в сторону. — Ну скоро ты там управишься?! — со злостью бросил он в сторону Халковича и, не дождавшись ответа, мельком взглянул в его сторону.

Он спросил Халковича, скоро ли он там управится с пулеметом, а тот лежал под столом, правая рука была неестественно подвернута, на виске — красная рана величиной с палец. На столе валялась разорвавшаяся гильза, а рядом с ней прибор для извлечения разорвавшихся в стволе гильз. Замок Халкович в ствольную коробку вложить так и не успел.

— Деме! Сюда! Ложись за пулемет!

Сейчас самым важным было одно — чтобы огонь вели все три пулемета. Раз не может стрелять Халкович, значит, на его место нужно послать того, кто может нажимать на гашетки. Только и всего… Напряжение такое, что нет времени посмотреть, жив ли еще Халкович. Кажется, он сейчас чуть-чуть пошевелился. Или это неуклюжий Деме толкнул его нечаянно ногами?..

Деме уже вложил замок на место, захлопнул крышку ствольной коробки и, продернув очередной патрон, дал длинную, непрерывную очередь. На дороге то тут, то там виднелись серые кучи солдат, корчившихся от боли. Лишь четырем или пяти солдатам удалось добежать до заводского двора, где их и уложила пулеметная очередь. Остальные же, спасаясь бегством, откатились обратно. Это происходило на глазах у офицеров, и те понимали, что принуждать солдат снова идти в атаку сейчас не было смысла, поэтому они не кричали на них. И даже пулемет, установленный на вершине холма, молчал:

— Стой! — приказал Гал, и все три пулемета почти одновременно прекратили стрельбу. — Пока хватит… Но от пулеметов не отходить…

Пако, однако, несмотря на приказ командира, вышел из своей комнаты. На лице у него застыла какая-то странная гримаса. Кивнув Галу и Деме, он посмотрел на мертвого Халковича.

— Я уже знаю. Слышал, когда ты позвал Деме, И сразу же догадался, зачем…

Подойдя к шкафу, он немного отодвинул его, поднял труп Халковича, отнес его в угол и уложил рядом с другими. Потом взглянул в окно и крикнул:

— Поглядите-ка, как они драпают!

Солдаты противника продолжали отступать. Они бежали к изгибу дороги — кто из кювета, кто со склона, кто выкарабкавшись из-под трупов. Большинство из них даже не успело захватить свои винтовки…

Показав на солдат, которые лежали на краю заводского двора, Пако произнес:

— А среди этих есть один мерзавец. Ничего с ним не случилось, он только притворяется. Ждет, когда…

Не закончив фразы, он схватил винтовку и выбежал за дверь. И в тот же самый момент пополз назад и солдат, притворявшийся мертвым. Пако уже мчался по середине двора, потрясая винтовкой.

— Стой! — крикнул вдогонку ему Гал. — Остановись!