Вихрь колдовства

Посередине шатра стоял круглый стол, задрапированный мерцающей тканью. С одной его стороны на хилом стульчике сидела Флисс. Напряженно-прямая, она явно нервничала. Напротив нее сидела леди Фортуна; судя по ее виду, она вполне пришла в себя после вчерашней вспышки. На ней было платье спокойного красного, как лепесток розы, цвета и точно того же тона помада на губах. Черная шелковая вуаль покрывала ее лицо и волосы и свободно струилась по спине. Бетти могла поклясться, что в этих черных волнах тоже проблескивают маленькие светящиеся искры, напоминающие трепетное сияние далеких звезд.

В центре стола на маленькой золотой подставке покоился прозрачный шар.

По частому дыханию Чарли Бетти поняла, что она тоже заметила его. Флисс выглядела зачарованной. Взгляд ее карих глаз перебегал по шатру от леди Фортуны к колеблющемуся пламени свечей, к чайной чашке в руке гадалки… и постоянно возвращался к хрустальному шару.

Хрустальный шар. История о разбойнике с большой дороги была свежа в памяти, но даже и без этого картина завораживала Бетти. Возможно, из-за мерцания свечей в полутемном шатре, но стеклянный шар, казалось, светился. Он отбрасывал на скатерть световые блики, похожие на рассыпанные монеты.

– Я многое знаю, Фелисити Уиддершинс, – наконец сказала леди Фортуна. – Она почти не двигалась, и ее загадочный проницательный взгляд был устремлен на Флисс. – Всегда следует знать больше, чем может видеть глаз. – Она замолчала, приложив руку к груди. – Иногда что-то подсказывают и наши сердца, если прислушиваться к ним. Мы называем это интуицией. Но… – последовала еще одна выразительная пауза, – порой приходится заглянуть в самые невероятные места, чтобы найти ответы, которые мы ищем. Туда, куда другие не подумали бы – или не осмелились бы – заглянуть. Однако ты здесь, Фелисити, и это говорит мне о том, что в тебе достаточно храбрости задавать вопросы. Ты пытлива и смела.

Тут Чарли не выдержала и тихонько фыркнула:

– Да уж, смела. Даже пауков боится.

Бетти легонько ткнула ее локтем, чтобы утихомирить. Она не сомневалась, что и Чарли в глубине души знает: смелость проявляется по-разному. И все-таки странно было услышать такое от гадалки.

– Прежде чем мы начнем, нам следует сделать три вещи.

Флисс нервно прикусила губу:

– Три вещи? Вы так и не сказали, откуда вам известно мое имя…

Леди Фортуна взмахнула рукой, и Флисс почему-то замолчала.

– Первое, что нужно сделать, – посеребрить мне руку.

Флисс нахмурилась:

– Посеребрить?.. Ах, вы хотите сказать «заплатить»!

Леди Фортуна деликатно кашлянула, но, пока Флисс рылась в сумочке, протянула руку.

– У меня нет серебряной монеты. – Флисс смущенно перебирала в горсти деньги.

– Золотая подойдет.

– Вот. – Моргнув, Флисс положила золотую монету в раскрытую ладонь леди Фортуны и замялась: – А можно получить сдачу?

– Задавать вопросы – дурная примета. – Голос леди Фортуны прозвучал еле слышно.

– Шарлатанка! – изо всех сил сдерживаясь, прошипела Бетти, ее просто распирало от негодования.

– Шарлотта-что? – озадаченно переспросила Чарли. – Это ведь мое имя.

– Нет. Другое слово, – объяснила Бетти. – Шарлатанами называют мошенников. Она только что нахально обобрала Флисс, хотя вообще ничего еще ей не сказала!

– Второе, что требуется, – продолжала леди Фортуна, – вы должны поделиться со мной секретом.

– Я… секретом? – Флисс совсем встревожилась. – П-почему? Разве не вам полагается рассказывать мне обо всем?

«Молодец», – похвалила про себя Бетти, радуясь, что Флисс дала хоть какой-то отпор.

– Моя дорогая, – вкрадчиво произнесла леди Фортуна. – Вы совершенно правы. Но судьба покровительствует тем, кто отдает что-то и ей. Это обмен. Если вы будете откровенны, то судьба посмотрит на вас более благосклонно и охотнее приоткроет завесу над своими секретами.

– Понятно. – Флисс выглядела не очень обрадованной. – Что ж, дайте мне подумать. – Она снова прикусила губу. Внезапно выражение ее лица изменилось, она густо покраснела, вспомнив что-то. – Я однажды… О, это ужасно…

Леди Фортуна жадно подалась вперед:

– Продолжайте, моя дорогая.

Бетти обнаружила, что затаила дыхание. Она испытывала странную смесь стыда и любопытства: что же собирается поведать сестра?

– Нам и вправду не стоило шпионить, – виновато прошептала она, но Чарли шикнула:

– Тише, мешаешь!

– Я однажды… – Флисс прерывисто вздохнула. – Когда мне было шесть, я нашла ножницы, которые бабушка забыла убрать. Она на несколько минут оставила меня присматривать за моей младшей сестрой Бетти, пока развешивала белье сушиться. И пока бабушки не было, я… я постригла Бетти. – Флисс едва шептала, ее щеки пунцово пылали. – Понимаете ли, у меня была кукла. Куколка Молли, с такой милой стрижечкой – до плеч. А у Бетти волосы тогда… ну, и сейчас… такие непослушные, и я подумала: наверное, лучше станет, если их укоротить. Вот я и откромсала их тут и там и не успела опомниться, как они до ушей не доставали и курчавились сильнее, чем раньше. Бедная Бетти – она стала похожа на маленький бурый одуванчик!