Викинг. Ганнибал, сын Гамилькара. Рембрандт

Западная церковь очень походит на небольшой рыцарский замок: она кирпичная, потемнела от вековых бдений. Через канал, который в двух шагах отсюда, начинается улица Розенграхт. А немного севернее, ближе к порту — набережная Блумграхт.

Мы направляемся на Розенграхт, перейдя через небольшой мост на канале. Эта улица, или набережная, не отличается от других, которых множество в Амстердаме. Вокруг — трех-, четырех— и пятиэтажные дома с крутыми лестницами, тесными коридорами, небольшими комнатами.

В каком доме жил Титус, сын Рембрандта, где художник в последние годы нашел приют? Тот дом давно снесен, а если кто и отважится указать «точное» место, то должен будет присовокупить к своим объяснениям: «Словом, на Розенграхт…»

Питер спросил:

— А та набережная? Где Блумграхт?

— Мы вернемся назад. К Западной церкви. А от нее — рукой подать до Блумграхт.

Питер раскрывает заветную книгу: вот Западная церковь во всей красе, на странице 118. Она изображена такой, как она выглядела в 1650 году. Мы сличаем рисунок с натурой: пристроено очень мало. А может, это иллюзия, вызванная появлением у стен церкви нескольких ларьков и киосков?

До набережной Блумграхт несколько минут ходьбы. Найти тот дом, откуда начинал Рембрандт, то есть с «Анатомии доктора Тюлпа», уже невозможно. «Где-то здесь на Блумграхт». Эта формула воистину точная. Да, где-то здесь снял жилье Рембрандт, здесь жила и Лисбет, сюда привел он свою Саскию. Однако есть абсолютно верная примета: эта набережная с двумя рядами мирно противостоящих друг другу домов, с этим небом, именно на этой земле… Что ж, на мой взгляд, адрес не так уж плох и, уж во всяком случае, очень точен если не для почтовиков, то для нас с вами, покоренных художником…

Был еще один адрес. На Ниве Дулен. Совсем недалеко от площади Дам и почти рядом с Монетной башней. Там было богаче, чем на Блумграхт… Но лучше ехать на Бреестраат, где дом, личный дом художника. Настоящий. Сохранившийся. С точным адресом…

Поездка на такси вдоль реки Амстел, которую можно увидеть на многих гравюрах Рембрандта. Она здесь широкая. Не чета лейденскому Рейну.

А сама бывшая улица Бреестраат довольно широка — в отличие от улиц в центре. Она идет прямо к каналу и шлюзу святого Антония. Канал по сравнению с улицей вдвое, а то и втрое уже. В начале Бреестраат — большие современные дома — тоже не чета тем, которые в центре и которые у шлюза святого Антония.

Узенький, о четырех окнах, в четыре этажа с мансардой, и есть личный, ему принадлежавший, им купленный на собственные деньги дом. Фасадом он выходит на Бреестраат и на шлюз святого Антония. До воды — рукой подать: два шага.

Мы с Питером идем к шлюзу, чтобы оттуда полюбоваться на дом и сделать снимки. В книге — страницы 120 и 121 — Питер находит план, на котором очень хорошо видны улицы Бреестраат, канал и шлюз. Вот и дом Рембрандта. А дальше — дом Яна Сикса.

Прежде чем войти в дом художника, мы основательно изучаем ближайшие окрестности. Недалеко отсюда когда-то начинался порт, размещались причалы и прочие сооружения. Сейчас все это несколько отодвинулось — земля отвоевана у моря. И все же воды много, недостатка в ней в Амстердаме не ощущается.

— Я не помню, сколько он прожил в этом доме?

Подозреваю, что Питер здесь никогда и не бывал. На мой прямой вопрос застенчиво ответил, что у него просто не было времени. Его занимали совсем иные проблемы.

— Бывает, — сказал я. — Я в Афинах слышал о двух братьях, знаменитых архитекторах, которые никогда не поднимались на Акрополь. Между тем в Европе и Америке живут миллионы людей, которые в качестве туристов побывали на Акрополе.

По-моему, на душе у Питера значительно полегчало. Он пояснил:

— Сначала — школа, не здесь, в Амстердаме, а на юге, почти на границе с Люксембургом. Потом — университет. Потом — Москва. Целых два года. Потом поездка в Абхазию. Теперь работа над диссертацией. Времени — в обрез. Не успел посетить дом Рембрандта.

— Я понимаю вас, Питер.

— Но я не раз бывал в Рейксмузеуме и видел многие картины Рембрандта. И конечно же — «Ночной дозор»!

— Ничего страшного, Питер. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.

— Я только что хотел произнести эту пословицу.

— Уверен, Питер.

— Нет, в самом деле, как говорят, она была у меня на кончике языка.

— Питер, будем считать, что вы произнесли ее. Вы, а не я.

Я сфотографировал дом с нескольких точек.

— В конце концов он продал этот дом?

— Этот? — Я кивнул на дом-музей.

— Да.

— Ему помогли продать.

— Помогли?

— Немного против его воли. Так сказать, хорошо подтолкнули.

— И он после этого переехал на Розенграхт? В эту дыру?

— Да, именно на Розенграхт. Но это особый разговор. Как вам нравится дом, Питер?

Питер оценивающе пригляделся к зданию.

— Я думаю, что это богатый дом.

— Дом для одной семьи. А там, наверху, жили его ученики.

— Все равно большой.

— А мы сейчас увидим…

И я открыл тяжелую парадную дверь.

Питер что-то очень хочет спросить, но немножко мнется…

— Слушаю вас, Питер.

— Скажите, пожалуйста, почему возникла у вас эта тема?.. Тема Рембрандта… Вы его давно знали?