Виктория

– Не надо сарказма. Мы не говорили тебе о войне, потому что мы боялись за твое здоровье, за твою беременность. Мы не стали лишний раз тебя тревожить из-за того, что происходит вовне твоего мира. Сама посуди, это было бы не благоразумно с нашей стороны. Ведь я прав, Вика?

– Спасибо, конечно, за вашу заботу, я ценю это. Но зачем? Зачем умалчивать о том, о чем бы я все равно рано или поздно узнала?

– Прости, Виктория, – извинилась Элизабет.

– Рано извиниться, Элизабет, – сказал Домовой. И обратился к Виктории. – Лучше ответь мне на такой вопрос: разве ты не знала, что идет «вечная» война между добром и злом?

– Знала, – ответила она.

– Знала. Тогда почему тебя так это удивило?

– Но я не знала, что именно ты возглавляешь войска против своего отца! Именно ты затеял глобальную войну. Кто-то один только выйдет победителем из битвы. Вопрос только кто: добро или зло?

– Мне пришлось встать на защиту моей родины. На защиту своей семьи. Мой отец не оставил выбора. Он нарушил все мыслимые и немыслимые правила, поэтому война была лишь вопросом времени, веры и надежды. Война, как неизбежная закономерность, ворвалась к нам без заведомого предупреждения, без стука и приглашения, тихо и незаметно. И нам ничего не оставалась, как обороняться и воевать. И вообще, кто тебя рассказал об этом?

– Это имеет значение?

– Имеет!

– Одна девушка-дух. Я уверена, ты ее не знаешь. Зато она о тебе знает – все! Ее зовут Клементина.

– К сожалению, я о ней первый раз слышу…

– Виктория? – хотела что-то спросить Элизабет и замолчала.

– Что?!

– Почему ты сказала… что Домовой и я поступили наплевательски по отношению к тебе и к твоей семье, не сказав о войне?

– Потому что мой брат в опасности! – воскликнула она.

– Что? – взволнованно спросил Домовой.

Виктория рассказала обо всем Домовому и Элизабет, что ей поведала Клементина, после чего сказала:

– Теперь ты понимаешь, почему я на тебя злюсь? – сказала Вика.

– Ах, этот чертов ублюдок! – выругался он. – Я его убью! Убью! Да как он посмел! Выродок!

– Не кричи, Домовой! Ты напугаешь ребенка, – сказала Элизабет.

– Он хотел нанести удар исподтишка. Хотел выиграть подлым и запрещенным методом.– Домовой посмотрел в сверкающие глаза Вики. – Прости, Виктория, я ничего не знал. Ничего. Такого не должно было произойти. У нас с ним было соглашение, которое он нарушил. Я никогда бы не подверг вашу семью опасности.

– Я знаю. Но в следующий раз говори мне обо всем, что происходит в вашем мире. Пожалуйста.

– Обещаю.

На мгновение воцарилось молчание. Виктория спросила:

– И что же нам теперь делать? Как защитить Василия?

– Ты ему запретила общаться с Клементиной?

– Да, – ответила Виктория.

– Молодец. – Он подумал. И сказал. – С сегодняшнего дня его будут охранять самые лучшие войны доброй воли. Скажи, чтобы он не пугался, когда увидит новых Домовых в доме родителей. Хорошо?

– А кто его будет охранять вне дома? Когда он будет на улице с друзьями?

– В школе будут другие духи. А на улице безопасно.

– А в магазинах, в кинотеатрах, на стадионах, в кафешках?

– Черт! Я сам за ним буду присматривать, – не выдержал Домовой.

– А если на него нападут, когда ты будешь сражаться на фронте?

Домовой не знал, что ответить. Он просто развел руками.

– Я так и знала…

– Скажи ему, чтобы он всегда держал связь с тобой, – посоветовал Домовой.

– Это само собой. А что если…

– Никаких «если», Виктория! Я решу проблему. Я больше боюсь другого…

– Чего?

– Не нанял ли он других тварей, злых духов, в качестве запасного варианта, чтобы избавиться от тебя и Антона?

– О боже…

Глава 10

Виктория забрала у Василия запечатанный конверт и пошла к спортивному комплексу, где ее с томительным нетерпением ждала Клементина; ждала одну-единственную спасительную весточку от любимого друга.

Виктория, как и обещала, почти каждое утро, в течение двух последних месяцев, приходила в родительский дом, брала письмо у брата и шла к стадиону, чтобы передать его Клементине.

За это время Виктория успела хорошо познакомиться с ней; с открытой, скромной, учтивой и доброй девушкой, которая четко определяла границу между добром и злом, что, несомненно, радовало Вику.

Если раньше Виктория думала, что Клементина – это опасный дух, который обманным путем хочет завладеть наивной душой ее брата, который хочет ввести ее саму в заблуждение, то потом она поменяла свое мнение на прямо противоположное. Она видела в ней спасительного духа, который добродетельно, без каких-либо корыстных помыслов, хочет помочь Василию, защищая его от зла, что накрыло его темным одеялом.

– Привет, Виктория, – сказала Клементина. И спросила. – Он что-нибудь написал?

– Привет, – поздоровалась с ней Вика и обняла ее. – Конечно, написал. Думаешь, я без письма пришла бы к тебе?

– А позавчера ты зачем тогда приходила?

– Соскучилась по тебе – вот и пришла.

– Ты скучаешь по мне? – изумленно спросила Клементина.

– Да, – призналась Вика. – А ты что по мне не скучаешь?

– Скучаю.

– Приятно слышать, – Виктория обрадовалось. – Ты мне напоминаешь мою подругу, Катерину.

– Спасибо. Ты меня смутила. Может, ты прочтешь его письмо?