Вилла «Белый конь»

То был момент расслабления. Праздник Роды прошел, как проходят все подобные праздники. С раннего утра – отчаянное беспокойство по поводу погоды, которая казалась крайне капризной. Потом – жаркие споры, устанавливать ли ларьки под открытым небом или все должно происходить в длинном амбаре или в шатре. Короткие пылкие дебаты насчет приготовлений к чаепитию, насчет того, что будет продаваться в ларьках, и так далее. Все споры были тактично улажены Родой. Периодические побеги очаровательных, но плохо воспитанных собак Роды, которым полагалось сидеть дома взаперти, поскольку она сомневалась в их хорошем поведении во время столь великого события. И ее сомнения полностью оправдались!

Появление милой, но невесть чем знаменитой звезды, разодетой в белые меха: она должна была открыть праздник… Звезда очаровательно с этим справилась, добавив несколько трогательных слов о тягостном положении беженцев, чем сбила всех с толку, поскольку праздник был затеян ради сбора средств на реставрацию колокольни.

Потрясающий успех ларька, игравшего роль буфета. Обычные трудности со сдачей. Ад кромешный, когда настало время чаепития: все разом захотели захватить места в шатре.

И наконец пришел благословенный вечер.

В амбаре все еще продолжали щеголять своим мастерством местные танцоры. В программе значились еще фейерверк и костер, но усталые домочадцы и гости удалились в дом и уселись в столовой за трапезу, наспех собранную из холодных блюд. Между делом велась бессвязная беседа, когда каждый говорит что вздумается, не обращая ни малейшего внимания на реплики остальных.

Теперь все было неорганизованным и уютным. Выпущенные из заточения собаки весело грызли кости под столом.

– Нынче мы соберем больше, чем собрали в прошлом году для «Спасем детей»[27], – радостно сказала Рода.

– Мне кажется из ряда вон выходящим, – заявила мисс Макалистер, шотландская бонна, – что Майкл Брент третий год подряд находит спрятанный клад. Уж не получает ли он информацию заранее?

– Леди Брукбэнк выиграла свинью, – сказала Рода. – Вряд ли она ее хотела. Судя по виду, она ужасно смутилась.

За столом сидели моя кузина Рода, ее муж полковник Деспард, мисс Макалистер, юная рыжеволосая женщина с очень подходящим именем Джинджер[28], миссис Оливер и викарий, преподобный Калеб Дейн-Колтроп, с супругой. Викарий был очаровательным пожилым грамотеем, главным удовольствием которого было ввернуть подходящую цитату из классиков. Хотя это часто смущало присутствующих и прерывало беседу, сейчас это было как нельзя кстати. Викарий никогда не требовал, чтобы кто-нибудь понял его звучную латынь, главной наградой для него было уже то, что он нашел подходящую цитату.

– Как гласит Гораций… – замечал он, сияя лучезарной улыбкой и обводя взглядом сидящих за столом…

Обычно после этого воцарялось молчание, а потом Джинджер задумчиво произносила:

– По-моему, миссис Хосфол сжульничала с бутылкой шампанского. Бутылку получил ее племянник.

Миссис Дейн-Колтроп, застенчивая дама с прекрасными глазами, внимательно посмотрела на миссис Оливер и вдруг спросила:

– Вы ожидали, что на этом празднике что-нибудь случится?

– Ну вообще-то да. Убийство или что-нибудь в том же духе.

Миссис Дейн-Колтроп заинтересовалась:

– Но почему вы решили, что это произойдет?

– Да просто так, безо всякой причины. На самом деле это крайне маловероятно. Но на последнем празднике, на котором я была, случилось убийство.

– Понятно. И это вас расстроило?

– Еще как!

Викарий с латыни перешел на греческий. После паузы мисс Макалистер выразила сомнение насчет честности лотереи, в которой разыгрывались пять живых уток.

– Очень любезно было со стороны старого Лагга из «Королевского герба» прислать нам десять дюжин пива для буфета, – сказал Деспард.

– А что это за «Королевский герб»? – быстро спросил я.

– Здешний паб, дорогой, – ответила Рода.

– А нет ли тут поблизости еще одного? «Белый… Белый конь» – так, кажется, вы сказали? – обратился я к миссис Оливер.

Реакции, к которой я приготовился, не последовало. Все повернулись ко мне с незаинтересованным, нейтральным видом.

– «Белый конь» – это не паб, – сказала Рода. – В смысле, больше не паб.

– Раньше там была старая гостиница, – пояснил Деспард. – По-моему, веке этак в шестнадцатом. Но сейчас это обычный дом. Я всегда считал, что им следовало бы сменить название.

– О нет! – воскликнула Джинджер. – Было бы ужасно глупо, назови они его «Придорожный» или «Местный». Думаю, «Белый конь» гораздо симпатичней, и от старой гостиницы осталась восхитительная вывеска. Они вставили ее в раму и повесили в холле.

– Кто такие «они»? – спросил я.

– Дом принадлежит Тирзе Грей, – сказала Рода. – Не знаю, заметил ли ты ее сегодня. Высокая женщина с короткими седыми волосами.

– Она очень увлекается оккультными науками, – добавил Деспард. – Спиритизм, трансы, магия. Не то чтобы черные мессы, но нечто в этом роде.

Джинджер внезапно залилась смехом.

– Простите, – извинилась она. – Я просто представила себе мисс Грей в виде мадам де Монтеспан[29] у алтаря, задрапированного черным бархатом.