Вилла «Белый конь»

Она подошла к тому, что я принял за радиоприемник. Подняла крышку, и я увидел, что это какой-то сложный электрический прибор. Его тоже можно было катить на колесиках, и Тирза медленно и осторожно подкатила аппарат к тахте. Склонившись над ним, она поправила регуляторы, бормоча про себя:

– Направление северо-северо-восток… Градусы… Так, все верно.

Тирза взяла перчатку и пристроила в нужном положении, включив рядом с ней маленькую фиолетовую лампочку. Потом обратилась к неподвижной женщине на тахте:

– Сибил Диана Хелен, ты свободна от своей бренной оболочки, которую дух Макандаль вернет тебе в полной сохранности. Ты свободна и можешь стать единым целым с владелицей этой перчатки. Как и у всех человеческих существ, ее цель – умереть. Нет никакого последнего удовлетворения, кроме смерти. Только смерть решает все проблемы. Только смерть дает истинный покой. Все великие знали это. Вспомни Макбета. «Прошел горячечный припадок жизни»[58]. Вспомни экстаз Тристана и Изольды. Любовь и смерть. Любовь и смерть. Но величайшее из этого – смерть…

Слова звенели, порождали эхо, повторялись… Большая, похожая на ящик машина начала тихо гудеть, лампочки на ней засияли – и у меня закружилась голова, меня как будто уносило куда-то.

Да, чувствовал я, здесь больше нет ничего, над чем я бы смог посмеяться.

Тирза, спустив с привязи свою внутреннюю силу, полностью поработила распростертое на тахте тело. Она использовала Сибил. Использовала, стремясь к точно поставленной цели.

Я вдруг смутно осознал, почему миссис Оливер боялась не Тирзу, а с виду безобидную, глупую Сибил. Сибил обладала силой, врожденным даром, не имевшим никакого отношения к ее уму или интеллекту; то была физическая способность отделять свой дух от тела. И когда это происходило, ее дух принадлежал уже не ей, а Тирзе. И Тирза использовала то, что временно становилось ее собственностью.

Да, но как же ящик? Он-то здесь при чем?

И внезапно все мои страхи сосредоточились на ящике. Какие дьявольские секреты задействуются с его помощью? Может, в нем есть источник, испускающий физические лучи, которые каким-то образом влияют на клетки мозга? Мозга определенного человека?

Голос Тирзы не умолкал:

– Слабое место… Всегда есть слабое место… глубоко в тканях тела… Через слабость идет сила – сила и покой смерти… К смерти… Медленно, естественно, к смерти… Вот верный путь, природный путь. Ткани тела повинуются разуму… Прикажи им… Прикажи им… К смерти… Смерть-Завоеватель… Смерть… скоро… очень скоро… Смерть… Смерть… СМЕРТЬ!

Ее голос взметнулся в оглушительном нарастающем крике… И другой, ужасный, звериный вопль испустила Белла. Она вскочила, блеснул нож… Петух издал жуткий сдавленный крик… Кровь закапала в медный таз. Белла побежала, держа таз перед собой.

– Кровь… кровь… КРОВЬ! – завизжала она.

Тирза выхватила перчатку из аппарата. Белла взяла ее, обмакнула в кровь и возвратила Тирзе. Та положила перчатку обратно.

Белла снова издала высокий исступленный вопль:

– Кровь… кровь… кровь!

Она принялась бегать вокруг жаровни, а потом, дергаясь, рухнула на пол.

Пламя в жаровне замерцало и угасло.

Меня ужасно тошнило. Ничего не видя, я сжал ручки кресла, голова моя буквально шла кругом…

Раздался щелчок, гул машины смолк.

И прозвучал голос Тирзы, ясный и трезвый:

– Старая магия и новая. Древние познания веры, новые познания науки. Вместе они победят.

Глава 18 Рассказ Марка Истербрука

– Ну и как прошло? – нетерпеливо спросила Рода за завтраком.

– Была вся обычная ерунда, – небрежно ответил я.

– Пентаграммы, нарисованные на полу?

– Навалом.

– Белые петухи?

– Само собой. Это вклад Беллы в общую игру и веселье.

– А впадение в транс и все такое прочее?

– Именно – впадение в транс и все такое прочее.

Рода разочарованно посмотрела на меня.

– Похоже, тебе это показалось порядком скучным, – огорченно сказала она.

Я ответил, что ничего нового для таких сеансов там не увидел, но в любом случае любопытство свое удовлетворил.

Позже, когда Рода удалилась на кухню, Деспард обратился ко мне:

– И все-таки это вас слегка потрясло, а?

– Ну…

Мне очень хотелось ответить в легкомысленном тоне, но провести Деспарда было нелегко.

– Это было, – медленно проговорил я, – в некоторых отношениях… просто отвратительным.

Деспард кивнул.

– Никто по-настоящему в это не верит, – сказал он. – Никто со здравым складом ума. Но такие штуки оказывают свой эффект. Чего я только не навидался в Восточной Африке! Тамошние знахари обладают ужасающей властью над людьми, и, следует признать, там случаются странные вещи, которые нельзя объяснить с точки зрения здравого смысла.

– Смерти?

– О да. Если человек узнаёт, что он отмечен и ему суждено умереть, он умирает.

– Сила внушения, полагаю.

– Предположительно.

– Но вас это объяснение не вполне удовлетворяет?

– Да… Не вполне. Некоторые случаи трудно объяснить с точки зрения любой нашей бойкой западной научной теории. Колдовство обычно не действует на европейцев – хотя мне известно несколько исключений. Но если в твоей крови живет вера – с тобой все кончено!