Вилла «Белый конь»

Помолчав минуту-другую, мой приятель медленно сказал:

– Да. Должен признать, такое возможно. Но тогда об этом должны были бы знать несколько человек – и им должны были бы очень щедро платить, чтобы они держали язык за зубами.

– Ну и что? Он же купается в деньгах! Лежен уже выяснил, как он сколотил такое состояние?

– Нет. Не совсем… Я тебе кое в чем признаюсь. С этим парнем не все чисто. У него темное прошлое. Но на все деньги у него имеются очень умно составленные, всеобъемлющие документы. Их невозможно проверить, не потратив на расследование долгие годы. Полиции приходилось заниматься такими делами и раньше – когда она сталкивалась с финансовыми мошенниками, заметающими следы с помощью безгранично сложной паутины. Полагаю, управление налоговых сборов уже некоторое время рыщет вокруг Винаблза. Но он умен. А кто он, по-твоему, – голова всего предприятия?

– Да, я так думаю. По-моему, именно он все и планирует.

– Возможно. Я согласен с тем, что, судя по описаниям этого человека, у него хватило бы для такого мозгов. Но он наверняка не стал бы заниматься настолько грязной работой, чтобы собственноручно убивать отца Гормана!

– Стал бы, если б это требовалось проделать срочно. Скажем, отцу Горману требовалось заткнуть рот, прежде чем тот передаст дальше сведения о деятельности виллы «Белый конь», которые узнал от умирающей женщины. Кроме того…

Я резко замолчал.

– Алло… Ты там?

– Да, просто думаю… Пришла в голову одна мысль.

– Какая мысль?

– Пока не скажу точно… Насчет того, что полную безопасность можно было обеспечить только одним способом. Я еще не до конца все продумал… Во всяком случае, я должен идти. У меня свидание в кафе.

– Вот уж не знал, что ты завсегдатай кафешек в Челси!

– Ничего подобного. Вообще-то, это кафе на Тоттенхэм-Корт-роуд.

Я положил трубку, взглянул на часы, направился к двери, и тут зазвонил телефон.

Я заколебался. Десять к одному, что это опять Джим Корриган – перезванивает, чтобы расспросить подробнее насчет моей идеи.

Сейчас мне не хотелось разговаривать с Джимом, и я зашагал к двери… Но телефон настойчиво, раздражающе трезвонил. А вдруг звонят из больницы? Джинджер…

Я не мог рисковать пропустить такой звонок. Нетерпеливо подойдя, я сорвал трубку с крюка.

– Алло!

– Это вы, Марк?

– Да, кто говорит?

– Я, конечно, – укоризненно раздалось в трубке. – Послушайте, мне нужно кое-что вам рассказать.

– А, это вы… – Я узнал миссис Оливер. – Послушайте, я очень тороплюсь, мне надо бежать. Перезвоню позже.

– Не выйдет! – твердо заявила писательница. – Вы должны выслушать меня немедленно. Это важно.

– Тогда говорите быстрее. У меня свидание.

– Тьфу! – ответила она. – На свидание всегда можно опоздать. Все опаздывают. Тем больше вас будут ценить.

– Но мне и вправду нужно…

– Послушайте, Марк. Это важно. Я уверена, что это важно. Это должно быть важно!

Глядя на часы, я как мог смирил свое нетерпение.

– Ну?

– У моей Милли тонзиллит. Ей стало очень худо, и она уехала за город… К сестре.

Я скрипнул зубами:

– Ужасно сожалею насчет Милли, но, честное слово…

– Слушайте. Я еще даже не начала. О чем это я? Ах да. Милли пришлось уехать в деревню, поэтому я позвонила в агентство по найму, в которое всегда обращаюсь, – «Ридженси»… Название всегда казалось мне очень глупым. Прямо как название кинотеатра…

– Я действительно должен…

– …И спросила, кого они могут прислать. А они сказали, что сейчас с персоналом так сложно… Вообще-то, они всегда так говорят… Но, дескать, они сделают все возможное…

Еще никогда моя подруга миссис Оливер не доводила меня до такого исступления.

– …И вот сегодня утром от них приходит женщина. И кем, по-вашему, она оказалась?

– Понятия не имею. Послушайте…

– Женщина по имени Эдит Биннз – смешное имя, правда? И вы ее знаете.

– Нет, не знаю. Никогда не слышал о женщине по имени Эдит Биннз.

– И все-таки вы ее знаете и не так давно ее видели. Она много лет служила у вашей крестной, леди Хескет-Дюбуа.

– А, вот вы о ком!

– Да. Она вас видела в тот день, когда вы приходили за картинами.

– Что ж, все это очень мило, и я надеюсь, вам с ней повезет. Я считаю ее самой надежной, достойной доверия и все такое прочее. Так о ней отзывалась тетушка Мин. Но вообще-то в данный момент…

– Подождите! Вы что, не можете подождать? Я еще не перешла к главному. Она села и принялась изливаться насчет леди Хескет-Дюбуа, и ее последней болезни, и всякого такого, потому что все любят поговорить о болезнях и смертях. А потом сказала это.

– Сказала что?