Вильсон Мякинная голова

«Докторъ Бальдуинъ справедливо замчаетъ: „Съ какой стати будемъ мы сть поганыши, воображающіе себя трюфелями?“

Изъ того же самаго календаря.

Супруга достопочтеннаго судьи Іорка Дрисколля цлыхъ два года наслаждалась счастьемъ, которое доставилъ ей подарокъ деверя. Этотъ подарокъ, въ лиц Тома, по временамъ немножко отдавалъ горечью, но всетаки несомннно являлся для нея счастьемъ. Затмъ г-жа Дрисколль умерла, а ея супругъ съ бездтной своей сестрою, г-жей Праттъ, продолжалъ пользоваться тмъ же счастьемъ на прежнемъ основаніи. За Томомъ ухаживали, его ласкали и баловали до того, что онъ самъ чувствовалъ себя довольнымъ или почти довольнымъ. Такъ продолжалось вплоть до достиженія имъ девянадцатилтняго возраста, посл чего его отправили въ Яльскую коллегію. Тамъ за него хорошо платили и снабжала его солидными карманными деньгами. Другихъ отличій ему тамъ не удалось снискать. Пробывъ въ коллегіи два года, онъ призналъ свое образованіе законченнымъ и вернулся домой, значительно улучшивъ свои манеры. Томъ утратилъ прежнюю назойливую грубость и рзвость и сталъ молодымъ человкомъ, довольно пріятнымъ къ обращеніи, которое отличалось теперь у него мягкостью и покладливостью. Исподтишка, а иногда даже открыто онъ позволялъ себ легонькую иронію, причемъ затрогивалъ иной разъ своего собесдника за живое, но длалъ это всегда съ добродушнымъ и какъ бы невполн сознательнымъ видомъ, благодаря которому такое задираніе безнаказанно сходило ему съ рукъ. Онъ остался такимъ же лнтяемъ, какъ и прежде, и не обнаруживалъ сколько-нибудь замтнаго желанія пріискать себ заработокъ. Отсюда заключали, что въ ожиданіи, пока дядюшк Тома угодно будетъ отправиться къ праотцамъ, племянникъ иметъ въ виду жить на его счетъ. Томъ привезъ съ собою парочку модныхъ привычекъ, которыхъ передъ тмъ у него не было. Одной изъ нихъ онъ предавался совершенно открыто, напиваясь отъ времени до времени до пьяна, а другую, именно страсть къ азартнымъ играмъ, тщательно скрывалъ, зная какъ нельзя лучше, что ему не сдобровать, если дядя узнаетъ о существованіи за нимъ такой слабости.

Пріобртенная Томомъ въ восточныхъ штатахъ вншняя полировка не доставила ему популярности среди молодежи на Даусоновой пристани. Молодежь эта могла бы еще, пожалуй, отнестись къ ней снисходительно, если бы Томъ на этомъ и остановился. Но онъ вздумалъ носить перчатки, чего, разумется, уже нельзя было перенести хладнокровно. При такихъ обстоятельствахъ Томъ оказался фактически безъ товарищей. Онъ привезъ съ собою нсколько костюмовъ превосходнйшаго покроя изъ самыхъ модныхъ матерій. Эти необычайные модные костюмы вызывали на Даусоновой пристани нчто врод ужаса и считались чмъ-то врод оскорбленій общественныхъ приличій. Томъ сперва наслаждался сильнымъ впечатлніемъ, производимымъ его костюмами, и по цлымъ днямъ безмятежно разгуливалъ въ нихъ по городу. Мстной молодежи это, наконецъ, надоло и она заказала портному сшить за ночь подобный же костюмъ, такъ что, когда Томъ вышелъ на другой день прогуляться по городу, ему на встрчу попался старый уродливый негръ, состоявшій звонаремъ и одтый въ костюмъ совершенно такого же покроя, но только изъ обойнаго ситцу самыхъ яркихъ цвтовъ. Въ довершеніе ироніи негръ этотъ подражалъ, по мр силъ и возможности, въ своей походк граціознымъ манерамъ, пріобртеннымъ Томомъ въ восточныхъ штатахъ.

Это послужило юному щеголю урокомъ и онъ сталъ посл того одваться по мстной мод. При всемъ томъ онъ очень скучалъ въ глухомъ провинціальномъ городк посл того, какъ ему удалось познакомиться съ оживленной столичной жизнью. Скука одолвала его съ каждымъ днемъ все сильне, такъ что онъ началъ узжать, дабы немножко освжиться, отъ времени до времени въ Сенъ-Луи, гд нашелъ боле подходящихъ для себя товарищей и удовольствія, приспособленныя къ своему вкусу и гд, кром того, пользовался въ нкоторыхъ отношеніяхъ сравнительно большей свободой, чмъ дома. Въ продолженіе слдующихъ двухъ лтъ онъ здилъ все чаще въ Сенъ-Луи и пребыванія его тамъ становились все продолжительне. Онъ все боле погружался въ омутъ и позволялъ себ подчасъ такія рискованныя выходки, которыя могли поставить его въ очень непріятное положеніе, что съ нимъ на самомъ дл и случилось.