Винни Ковальский - гнус частного сыска (СИ)

- Вы меня не поняли, ваше преосвященство. Я хотел спросить вас не об убийстве, а о самом отце Гринфильде. Вы знали его гораздо больше, чем здешние прихожане. Что он был за человек?

- Не знаю, - вдруг сказал Фримен, опустив глаза. - Вы спросили меня, и я понял, что совершенно его не знал.

- Я так понимаю, у него не было близких родственников? Иначе бы их вызвали сюда?

- Джеффри был сирота из иезуитского приюта, - сказал Фримен. - Говорят, из бедной рабочей семьи - родители спились и умерли, когда он был чуть ли не младенцем. По крайней мере, мне так сказал его бывший учитель. Не знаю; когда он поступил к нам, на рабочего он был совершенно непохож. У него было необычайно одухотворённое лицо, оно как бы светилось изнутри. Я видел такие лица на средневековых фресках. Учился он превосходно, всё схватывал на лету. Очень интересовался древней историей и всё свободное время пропадал в библиотеке. Я сам давал ему книги по англосаксонской эпохе. Думаю, он мог бы стать блестящим историком, если бы остался жив. В последний год перед выпуском он даже участвовал добровольцем в археологической экспедиции. Раскапывал какую-то древнеанглийскую церковь в Сассексе.

- Интересно, - произнёс Ковальский, оттянув на себе цепочку часов и захлестнув её вокруг пальца. - А кто руководил экспедицией?

- Сейчас не вспомню. Могу посмотреть, в семинарии должны были остаться какие-то данные. Вы считаете, это может иметь значение?

- Может иметь, а может и не иметь, - равнодушно заметил Ковальский. - Вы только что походя указали, что круг общения нашего покойника был несколько шире, чем думал Мэлоун.

- Ведь меня об этом не спрашивали, - изумился епископ, - да и никому из выпускников в голову не могло прийти вспомнить про это, когда им мазали пальцы краской.

- Память - странная штука, - согласился Ковальский. - А теперь прощайте до завтрашнего дня; и не забудьте прислать мне имя руководителя экспедиции.

Ровно через пятнадцать минут после этого разговора сторож морга, щурясь похмельными зелёно-голубыми глазами на Ковальского, отпер дверь. Сыщик шагнул в сумрачный холод.

- Свет зажги, дорогуша, - потребовал он. Сторож замялся.

- Сэр, прибавить бы надо.

- Шут с тобой, - обронил Ковальский и порылся в кармане. - Держи.

- Благодарствую, - пробубнил сторож, пряча деньги. - Вам, значит, попа удавленного поглядеть охота?

Вспыхнули ослепительно белые лампы. Сторож выдвинул одну из холодильных ячеек, и наружу выехало заиндевевшее тело молодого мужчины со свёрнутой набок шеей. Ковальский брезгливо сморщил носик. Морозильник остановил разложение, но запах всё же ощущался; потемневшее обезображенное лицо выглядело тошнотворно. Всё же Ковальский приблизился и устремил пристальный взгляд на труп.

- Не слабо душили, - проговорил он, - кожу на горле снесли. Вот что, дуся, а переверни-ка его на живот.

Сторож захихикал.

- Это мы мигом.

"Миг", однако, занял чуть дольше, чем было обещано - Ковальский уже готов был отчитать сторожа за нетрезвый образ жизни, когда тому наконец удалось перевернуть тело. Ковальский задумчиво посмотрел на мертвеца со спины.

- Вот так он лежал, когда его нашли, - вслух сказал он. - Теперь всё правильно.

Поляк достал из внутреннего кармана пиджака элегантную лупу в позолоченной оправе, с рукояткой из лазурита, и принялся изучать стриженую прогалину в каштановых волосах.

- Всё интереснее и интереснее! - раздался вдруг громовой голос, принадлежавший, несомненно, констеблю Джонсу. - Полюбуйтесь, инспектор!

Ковальский хладнокровно оторвался от своего занятия и встретился взглядом с Джонсом и Мэлоуном. Констебль выглядел довольно флегматично, зато глаза долговязого рыжего инспектора метали молнии. Даже усы его, кажется, встали дыбом.

- Хотелось бы знать, мистер Ковальский, что вы здесь делаете? - рявкнул Мэлоун. Сторож бочком отодвинулся в сторону, пытаясь вжаться в стену. Инспектор сгрёб его за воротник.

- Давно пора уволить, - заявил он и вытолкнул сторожа за дверь. - Вы не отвечаете, Шерлок-как-вас-там-Холмс? Кажется, мне придётся вас арестовать за самоуправство. Джонс, где у вас наручники?

Ковальский бесстрастно опустил руку с лупой.

- Волосы отрастали довольно неровно, - глядя в упор на инспектора, сообщил он. - Похоже, они были острижены ножницами.

- Ножницами? - в замешательстве переспросил инспектор. - Псих ненормальный! При чём тут ножницы?

- Возможно, я псих, - кротко согласился Ковальский, - но тонзуру выстригают ножницами только при посвящении. Впоследствии её бреют. Ему пришлось бы не один раз приводить в порядок волосы.

- Чёрт возьми... - обескураженно протянул Мэлоун. - Джонс, уйдите - вы мешаете! Вы хотите сказать, что кто-то стриг его ножницами незадолго до смерти? Уж не теми ли, которые лежали в камине?

- Может быть, - Ковальский обошёл вокруг поддона с трупом и приблизился к инспектору. - Те это ножницы или не те - можно проверить.

- Я сам сейчас сойду с ума, - лицо инспектора перекосилось. - Кому может понадобиться стричься маникюрными ножницами перед разговором с какой-то тёмной личностью в рабочих ботинках?