Вирши

Хронологически все поэтическое творчество Симеона Полоцкого может быть разделено на два периода — белорусский и московский, которые заметно отличаются друг от друга в стилистическом и жанрово-тематическом планах. Стихи белорусского периода, в свою очередь, имеют отчетливую градацию во времени да и в самой их языковой основе. Они распределяются на польско-латинские вирши времени обучения Симеона в Киево-Могилянской коллегии и Виленской академии и белорусско-церковнославянские вирши, созданные молодым стихотворцем в течение последующих восьми лет учительства в братской школе Полоцкого Богоявленского монастыря. Стихотворения московского периода не имеют между собой столь заметных различий, хотя и они, в принципе, могут быть разграничены январем 1676 года, когда один царственный покровитель Симеона сменился другим— еще более милостивым и щедрым — его недавним воспитанником. В самом деле, при царе Федоре Алексеевиче возросла независимость Симеона от «всевидящего ока» церковной цензуры, увеличилось его влияние на главу русского государства. С другой стороны, известная набожность нового царя должна была заставить Симеона отказаться от драматической поэзии, от некоторых излишне курьезных поэтических форм и обратиться к более тщательной разработке в своих стихах философско-богословской тематики.

Значительная часть польско-латинских стихотворений Симеона принадлежит к схолостической «ученой поэзии» (poesiae doctae). Успешно осваивая роль «толкователя всей школьной учености», каким, по утверждению Лаврентия Корвина и других авторитетных теоретиков литературы XV—XVII вв., должен быть настоящий поэт[8], Симеон, кажется, не обошел своим вниманием ни одного предмета, изучавшегося тогда в академических классах. В данной связи особо примечательно его стихотворение «Siedm nauk wyzwalonych» («Семь свободных наук»), где кратко характеризуется каждая школьная дисциплина, как входящая в гуманитарный «тривиум» (грамматика, диалектика, риторика), так и в естественно-научный «квадривиум» (арифметика, геометрия, астрология, музыка). При этом диалектика названа «матерью всех наук»[9]. Большое внимание молодой поэт уделял астролого-астрономической тематике, которая нашла отражение в таких его произведениях, как «Siedmiu planet znaki i ich operatie nastepuja» («Знаки семи планет и характер их воздействия»), «Miesieci 12 nastepuja» («Следуют 12 месяцев»), «4 przemagajace complexie», («4 преобладающих темперамента») и др. Названные произведения принадлежат к весьма экзотическим для современного читателя жанрам — zodiacum, horoscopium (поэтическое предсказание по небесным светилам и явлениям), или, скажем,— genethliacon (стихотворный отклик на рождение человека с нередко астрологически «обоснованным» прогнозом на будущее). Генетлиакональными являются, например, стихотворное «Благоприветствование царю Алексею Михайловичу по случаю рождения царевича Симеона» (1665), включающее «Беседу со планиты», и позднейшие «Вирши на рождение царевича Петра Алексеевича» (1672), написанные совместно с Епифанием Греком (Славинецким).

В этих «Виршах», между прочим, говорится:

Радость велию сей месяц май явил есть,
А преславный царь Алексей царевича Петра родил есть...
И ты, плането Аррис и Зевес, веселися,
Во наше бо сияние царевич родися.
Четвероугольный аспекут произыде,
Царевичь царствовати во вся прииде.
Четвероконечный знамя проявляет,
Яко четырми частьми мира обладает.
От бога сей планете естество дадеся,
Лучши бо прочих планет в действе обретеся (...)[10]

Особую тематическую группу составляют ранние стихи Симеона Полоцкого, посвященные вопросам природоведения. Сюда прежде всего относятся эпиграммы «4 cze'sci dnia» («4 части дня», позднее переработано под заглавием «День и нощь»), «О czterech cze'sci rocu pogody) («О четырех временах года), «4 zywioly y skutki onych» («4 стихии и их действия», поздний вариант— «Стихии четыре»), «Nowoznaleziona rzeczy» («Новооткрытия»). Дальнейшее развитие природоведческая тематика получит в церковнославянской поэзии Симеона, широко представленной в сборнике «Вертоград многоцветный».