Virtus Antiqua (Оруженосец)

Да! блещущихъ какъ солнце, госпожа
Прекрасная! Во всемъ подлунномъ мірѣ
Вамъ рыцаря достойнѣй не найти
Храбрѣй, честнѣе и любви вѣрнѣе.

Сильвія.

Вы любите патрона своего,
И я хвалю васъ, юноша, за это.
Что-жъ до любви касается… увы!
Позвольте вамъ не вѣрить.

Ланчелотто хочетъ остановитъ ее. Сильвія, со смѣхомъ, продолжаетъ:

Слишкомъ часто
Слыхала я стоустую молву
О ветренномъ красавцѣ Галеотто,
Измѣнчивомъ, какъ синяя волна;
О женщинахъ, которыхъ завлекали
Обѣты и ласкательства его
Въ раскаянія поздняго оковы.
Слыхала я, что рыцаря корабль —
Веселая тюрьма прекрасныхъ плѣнницъ,
Съ сирійскихъ увезенныхъ береговъ:
Слыхала: есть какая-то Ассунта…
Ахъ! имя – мнѣ печальное, синьоръ!
Сестру имѣла я… ее такъ звали.
Скончалась…

Ланчелотто. (Голосъ его дрожитъ).

Горе ваше, госпожа,
Нашло въ моемъ смиренномъ сердцѣ эхо.
Что дѣлать? Всѣ мы будемъ тамъ… А смерть
Не разбираетъ молодыхъ и старыхъ, —
Всѣхъ жнетъ подъ-рядъ губительнымъ серпомъ!

Овладѣваетъ собою.

Но какъ вы ошибаетесь, мадонна!
Свидѣтель – я. Съ тѣхъ поръ, какъ поручилъ
Я жребій свой синьору Галеотто,
Я неразлученъ съ нимъ и день, и ночь.
Нѣтъ, мы на корабли не прячемъ плѣнницъ,
Да не было y насъ ихъ и въ шатрахъ!
Мечты я знаю графа; знаю имя,
Которое одно онъ повторялъ,
Когда въ никомидійскомъ карантинъ,
Окованный горячкою, въ бреду
Метался онъ, мадонна! Это имя
Проклято сарацинами. Тотъ часъ,
Когда, какъ Божій громъ, надъ полемъ битвы
Оно гремѣло, – былъ побѣды часъ
Для рати христіанской. Львомъ голоднымъ
Бросался графъ на орды мусульманъ,
Священное то имя возглашая,
И мечъ его былъ молнія. Кругомъ
Разсѣченные падали тюрбаны,
И мы на трупахъ ставили свой стягъ.
Въ честь…

Сильвія.

Въ чью же честь, синьоръ оруженосецъ?

Ланчелотто низко кланяется,

Въ честь Сильвіи…

Сильвіяа pаrte.

Мальчишка нагло льститъ!

Таковъ слуга; каковъ его хозяинъ.

Вслухъ.

Вы, можетъ быть, ослышались, синьоръ?
Ассунты, а не Сильвіи…

Ланчелотто.

Ассунты?
Вторично ваши алыя уста
Назвали мнѣ невѣдомое имя…
Ассунты я не знаю никакой
И не пойму, о комъ вы говорите.

Сильвіяа pаrte.

Смутился онъ… дрожитъ… позеленѣлъ…
И на языкъ его свинецъ ложится…
Все ясно мнѣ, предатели!

Вслухъ.