Вишневые воры

– Ну конечно, вы там были, – сказала она. – Как глупо с моей стороны.

– О, пожалуйста, не расстраивайтесь, – сказал он, сгладив возникшую неловкость. – Мне с вами очень весело!

И они продолжили свой флирт; я же мысленно застонала. Мне хотелось, чтобы поскорее закончился ужин, чтобы я пошла уже к себе, а больше всего мне хотелось услышать, как Сэм Кольт заводит свою машину и уезжает прочь. А до тех пор мне нужно было потерпеть.

В столовой горели свечи. Мужчины сидели в разных концах стола, а мы с Зили – по бокам, как два канделябра. Во время подобных ужинов от нас обычно требовалось не так много, и я наслаждалась запахом стейка и грибов, доносившимся с кухни. С хорошей и вкусной пищей время проходило быстрее.

Когда мы доедали консоме, до наших с Зили ушей донеслась интересная информация. Сэм сказал, что собирается остаться на лето у сестры, которая живет в Гринвиче с мужем и детьми. Я опустила ложку и посмотрела на Зили – ей явно казалось, что при свете свечей радость на ее лице вовсе не заметна.

– А зачем? У вас же наверняка много дел на работе? – сказала я тоном, настолько лишенным сочувствия, что с таким же успехом я могла бы предложить лично отвезти его в Хартфорд.

– У сестры трое мальчиков, а ее муж уезжает по делам почти на все лето. Я подумал, что мальчишкам нужен мужчина в доме.

– Прекрасная идея, – сказал отец. – Так у нас будет больше времени все обсудить.

– Что обсудить? – спросила Зили.

– Деловые вопросы, – ответил отец, поскольку сказать «цыц!» было бы не очень вежливо.

Вошла Доуви с основным блюдом, поставив перед нами по тарелке.

– Если хотите знать, – заговорщически сказал Сэм, – мы с вашим отцом обсуждаем возможность объединения двух наших компаний.

Мы с Зили повернулись к отцу, который слегка нахмурился в ответ на то, что Сэм выбалтывает все секреты.

– Обсуждаем, но на этом пока все, – сказал отец, разрезая стейк. – Послевоенные годы были тяжелыми для всех нас, – пояснил он, еще не зная, какие доходы может принести ему Вьетнам.

– Да, еще рано говорить о чем-то конкретном. Старик пока ничего об этом не знает, – сказал Сэм и добавил: – Мой старик.

Я видела, что Зили разрывает от любопытства, да и у меня было много вопросов, но, когда она посмотрела на меня через стол, я глазами попросила ее сдержаться. Отец не любил допросы, особенно при гостях.

Беседа перетекла в более безопасное русло – говорили в основном Зили и Сэм, но не прошло и нескольких минут, как Зили вернулась к прежней теме.

– Я знаю! – сказала она. – Как насчет «Чольт»?

Сэм, который с аппетитом поглощал свой стейк, перестал жевать и промокнул губы салфеткой.

– Прошу прощения?

– «Чольт», – повторила Зили. – Чэпел плюс Кольт равно Чольт. Услышав это, Сэм ударил себя по коленке и снова разразился зычным гоготом.

«Ох, Зили, – подумала я. – Он того не стоит».

Вечером, когда Сэм наконец ушел, из Зили снова будто бы выпустили весь воздух, как тогда после пикника. Она забралась в постель, не снимая своего мешковатого платья, и свернулась калачиком, ко мне спиной. Я тихо завершала свои вечерние дела – надела ночную сорочку и села за стол с чашкой ромашкового чая, раскрыв журнал на странице с недвижимостью.

– Зили? – позвала я, вырезая объявление о продаже дома на Мартас-Винъярд. Я бы предпочла уехать из Новой Англии, но Мартас-Винъярд – остров, поэтому этот дом меня привлек. Как и все остальные, его наверняка продадут задолго до того, как мы с Зили будем готовы что-либо купить, к тому же неизвестно, дадут ли мне, незамужней женщине, банковский кредит. Но я все равно положила объявление в коробку, говоря себе, что провожу исследовательскую работу.

– Я же знаю, что ты не спишь, – сказала я, закрыв журнал и присев на краешек своей кровати. – Зили?

– Ну что? – спросила она раздраженно, вся в мыслях о Сэме. Хотя это необязательно должен был быть именно он – с тем же успехом он мог быть помолвлен, хотя я в этом сомневалось. Скорее она думала о том, что он олицетворял; о том, что в целом мог предложить ей молодой человек – замужество, детей, дом, такой как на Граус-корт, 64, то есть все то, к чему для Зили путь был закрыт.

– В другой жизни, – сказала я, выключая лампу.

– В другой жизни я могла бы быть счастлива.

Ее спокойное дыхание вскоре стало глубже – она уснула. Я подтянула одеяло к подбородку, боясь даже представить себе, что нас ждет в ближайшие дни. Наш гость будет жить в Гринвиче у своей сестры, но от памяти о нем избавиться будет сложно, как от запаха горькой травы или трупного цветка – есть такое растение в Индонезии, которое цветет раз в семь лет, источая запах смерти. Я надеялась, что Зили немного погрустит и двинется дальше.

Но я ошибалась. В начале лета 1957 года мне казалось, что я контролирую свою жизнь; я прошла половину учебного курса и строила планы на будущее. Вот только в те летние дни я практически ходила по минному полю – просто еще не знала об этом.

Сын ружья 1957

1

Всю первую неделю моих занятий по искусству Зили была мрачнее тучи. Каждый день, одеваясь перед выходом в колледж, я уговаривала ее пойти со мной.