Vita Nostra. Собирая осколки

– Артур, – сказал Пашка после паузы. – Я хотел с тобой… поговорить. Я вчера читал Текстовый модуль…

Артур выслушал его и нахмурился. Пашка пожалел, что затеял этот разговор.

– Ты все придумал, – сказал Артур грустно. – Мне тоже что-то такое снится. Не огорчайся, Паш, но это просто… ты устал.

– Алиса сказала, что модуль меняет людей изнутри.

– Откуда какому-то модулю знать о наших бабушке и дедушке?!

Пашка сник. Все расспросы и поиски потеряли смысл, Артур был прав, а Пашка себя обманывал.

У выхода из раздевалки их ждала Ева, и выглядела она, надо сказать, прекрасно: синие глаза сияли, как у кинозвезды под сотнями фотовспышек, и даже макияж, неуместный в дождливое утро, не портил ее. Она шагнула навстречу, улыбаясь все с тем же веселым вызовом – жду, мол, а что такого, – и вдруг растерялась. Пашка увидел, как заметались ее глаза – перед ней стояли одинаковые ребята, один в черной футболке, другой в красной.

– Догоняй, Павел, – громко сказал Пашка Артуру. Тот посмотрел непонимающе. Пашка хлопнул его по плечу и пошел в спортзал, а за спиной с явным облегчением заговорила Ева:

– Привет, Пабло, ну и ливень с утра, мы с девчонками пришли под скатертью вместо зонта! Слушай, я в школе физру ненавидела, а тут, по ходу, это будет мой любимый предмет… прикольно, да?

* * *

– Построились, – сказал Дим Димыч с такой интонацией, с какой предлагают бесплатное мороженое на детских праздниках.

Артур и Пашка оказались в начале строя, как в начале списка – на этот раз по росту. Артур то и дело косился на Пашку с укоризной. Она же тебе нравится, говорил взгляд. Я же все устроил лучшим образом. Я старался ради тебя, а ты нас обоих поставил в идиотское положение!

Пашка злился на себя: Артур прав. Не надо было устраивать эту игру, не время и не место. Ева все узнает и подумает еще, что над ней нарочно поиздевались…

– Я вас поздравляю, – Дим Димыч поднял руки, как древний жрец, встречающий солнце, – с будущей недели у нас бассейн! Новый, отличный, современный, я сам себе завидую! Позаботьтесь, чтобы у всех были плавки, купальники, полотенца, шлепанцы, девушкам купальные шапочки…

Девушки начали обниматься прямо в строю, будто им не шапочки предложили, а короны принцесс.

– Сегодня я хотел позаниматься на воздухе, – продолжал Дим Димыч, – но из-за дождя останемся в зале. Хорошо, что у нас маленькая группа, идеальная для двух волейбольных команд… А где Шанин?

Он оглядел строй, будто ожидая, что очкарик спрятался у кого-то за спиной.

– У него освобождение, – сказал Пашка. И удивился – отчего это физрук забыл?

– Со вчерашнего дня у него нет освобождения, – сказал Дим Димыч огорченно. – Ну да ладно. Направо! Бегом марш! Григорьев, ты направляющий!

Пашка отметил, что физрук не назвал Артура по имени. Все знал, все видел, не захотел огорчать влюбленную Еву? Странно представить, что Дим Димыч, такой простой, добрый, деликатный… Как этот самый человек мог гонять очкарика, будто фельдфебель? Или в этом Институте два физрука и они близнецы?!

Уже на бегу Пашка подумал: очкарик сознательно, ради избитой девчонки, прогулял физкультуру. Он представляет, что ему за это будет? Или нет?

* * *

Валя проводил Алису в комнату на втором этаже. Обеих ее соседок, к счастью, не было дома.

– Я хотела переселиться, – говорила Алиса, переодеваясь за дверцей шкафа, пока Валя честно стоял спиной и таращился на дождь. – В общаге же есть места… Я перетаскивала вещи… Но просыпалась все равно здесь… Пока девчонки тоже не умели делать упражнения, мы были подруги, обнимались, плакали вместе. А потом у них получилось, у меня нет. Знаешь, я пыталась не спать по ночам, поймать этот… момент, когда начинается то же самое утро. Но все равно на рассвете опять все сначала…

На письменном столе у окна Валя увидел учебник «Упражнения, вторая ступень». Потертая, нетолстая книжка. Валя взял ее и открыл не задумываясь, и первое, что заметил, – страницы покоробились во многих местах, как если бы книгу читали под дождем, а потом просушили.

Не абракадабра, как в модуле. Просто задачи под номерами, убористым шрифтом, много, много задач: «Возьмите сферу, мысленно поместите ее в четырехмерное пространство, доведите число измерений до пяти, а потом сократите до двух…» Да ведь это слезы, подумал Валя. Над этим задачником плакали много и часто.

– Ты все равно ничего не поймешь, – сказала Алиса за его спиной.

Валя обернулся; Алиса стояла перед ним, с подбитым глазом и расцарапанной щекой, в сухих, целых джинсах и трикотажной куртке с ярким принтом из полузнакомого мультика.

– Мне надо идти. У меня индивидуальные в одиннадцать. Всегда. До самой смерти… у меня индивидуальные в одиннадцать.

* * *

Оказалось, что Алисин зонт взял кто-то из однокурсниц. «Это всегда так, – сказала Алиса. – Они всегда берут мой зонт». Валя сбегал к себе в комнату и отыскал в чемодане свой – почти новый.

– Жалко, что больше мы не встретимся, – невпопад сказала Алиса.

– Почему?!

– Когда сегодняшний день опять начнется, они будут бить меня в другом месте… наверное. Ты не увидишь. Ничего не узнаешь. Будешь заниматься своими делами.