Vita Nostra. Собирая осколки

– Хватит, – осадила ее другая, рыжая, с потемневшими прядями, липнущими ко лбу. – Не поможет. Идем…

И первой пошла ко входу в общежитие, а за ней потянулись другие, не обращая внимания ни на Валю, ни на девчонку на траве. Валина майка к тому времени была полностью мокрой, и будь он культуристом – мог бы предстать в выигрышном свете.

– Как ты? – Он склонился над лежащей девчонкой. – Они ушли. Поднимайся. Простудишься.

Она лежала, ничего не слушая, под дождем, закрыв лицо руками.

* * *

Пашка проснулся оттого, что проклятый хомяк что-то уронил в своей клетке. А может, это порыв ветра загрохотал жестью? Пашка с трудом разогнулся, потирая след от книжного переплета на щеке, – и все вспомнил.

Смысл в этой книге. Смысл, за которым Пашка охотился всю ночь. Кусочек нормальной жизни, где были Артур и Пашка, и дед с бабушкой простили их, и все плохое было стерто, будто ластиком. Может, просто фантазия? Мечта? Но Пашка помнил почти дословно текст, что сам собой прочитался в книге. К кому с этим идти? К Портнову?!

Открылась дверь. Вошел Артур с полотенцем на плечах, очень озадаченный, хмурый. Потом вошла девчонка, Пашка мельком видел ее раньше. Она была вся мокрая, перепачканная землей и травой, будто упала в лужу. И за ней вошел Валентин, тоже мокрый, с очками в руках.

– Ты со второго курса? – Пашка не удивился и не стал даже здороваться. – Скажи, а что вы читаете в этом… Текстовом модуле? Я там вчера увидел слова… смысл! Как будто я внутри, в книге, и это происходит на самом деле! Ты же на втором курсе, ты должна знать!

– Паш, – тихо сказал Валентин. – Ее избили только что. Свои же однокурсницы.

Пашка присмотрелся. Да, и кто в этой комнате очкарик? У девчонки был подбит глаз и отекал с каждой секундой все больше. Кровь на губах и под носом. Ссадина на скуле. Как он сказал – свои же однокурсницы?!

– У нее может быть сотрясение, – дрогнувшим голосом продолжал Валентин. – Надо звонить в «скорую».

– Нет сотрясения, – тихо сказала девчонка.

Валентин сбросил вещи со своего стула и предложил ей сесть. Она сперва нащупала стул руками, будто слепая, потом осторожно уселась – боком, и стало видно, что одно плечо у нее выше другого и позвоночник странно перекошен. Уголок рта подергивался, а левый глаз немного косил.

– Да что же они с тобой сделали, – пробормотал потрясенный очкарик.

– Это не они, – все так же тихо, отрешенно сказала девушка. – Это Текстовые модули на первом курсе. Вот эти, что вы читаете.

В комнате сделалось тихо, только дождь все так же барабанил по стеклу да хомяк пытался раскачать заблокированное колесо. Пашка, не веря, кинул взгляд на свой учебник – и снова на гостью.

– Эти книжки меняют людей изнутри, – продолжала она ясным, ровным голосом. – Если хорошо учиться, потом становишься нормальным… внешне. Говорят, мы учились плохо.

– Я видел в душевой твоих однокурсников, – подал голос Артур. – Они еще вчера были… калеки, а сегодня… изменились.

– Потому что «сегодня»…

Девчонка вдруг разрыдалась так, что всем в комнате стало неловко. Валентин заметался, снял с вешалки полотенце:

– Алиса… Ну что ты… Пожалуйста…

– Сегодня, – прошептала сквозь слезы девчонка, которую звали, оказывается, Алиса, – для нас все время – сегодня. Один день повторяется. Я уже не помню, сколько раз. Мои однокурсники… Они за это время… справились. Смогли пройти деструкцию… собраться заново. Но никого не выпустят из кольца, пока работу не закончат все. Я последняя.

* * *

Адель исхудала, побледнела, заметно устала, тонкий макияж не мог скрыть припухлости под глазами.

– Отсев неизбежен. Если не отчислить ее сейчас, она все равно провалится на зимней сессии.

– Для начала признайте, – сказала Сашка, – что в мире, который я создала, студентов учить возможно.

– Признаю после экзамена, – отрезала Адель. – А еще лучше – после выпускного. А пока подпишите приказ об отчислении Алисы Остаповой и позвольте мне дальше заниматься своей работой!

– Такая подпись, – сказала Сашка, – станет свидетельством вашей педагогической непригодности.

– Александра Игоревна, – Адель слащаво улыбнулась, – вы сами с ней работали. Не помню прогресса после этого занятия.

– Я видела, как она почти справилась, и…

– Мне поставить ей «почти» в зачетку? – Адель прервала ее, грубо нарушив субординацию. Осознала это, поморщилась, заговорила снова, тоном ниже: – Результаты нынешнего второго курса можно считать безусловным успехом. Оказавшись в команде, где всех судят по последнему, они тянули друг друга и подгоняли друг друга. Но теперь всё. У этой девушки был шанс, она его упусти…

Сашка вышла за пределы человеческого тела. За пределы здания, за пределы Торпы. Увидела сверху земную поверхность, леса, реки, города – будто с борта самолета. Потом отодвинулась дальше, увидела планету на орбите желтого карлика, отодвинулась еще дальше. Оглянулась вокруг…