Vita Nostra. Собирая осколки

Она обняла его. В ее власти сейчас было отрезать любую информацию, кроме этого прикосновения, запаха его кожи и виноградных листьев, отбросить и забыть все, и Ярослава Григорьева, и Фарита Коженникова. Изъявить любовь и заполнить любовью мир. И он хотел это – длинную секунду он надеялся, как тогда, на первом курсе.

Она разжала руки. Костя сразу отступил, понимая, что момент прошел и ничего больше не повторится.

* * *

Валя просыпался много раз за ночь: сначала хомяк решил опробовать новое колесо и оно загрохотало, как средневековая телега, везущая приговоренного на казнь. Артур застонал во сне и накрыл голову подушкой. Пашка сидел за учебником с таким видом, будто перед ним был увлекательнейший на свете детектив и нельзя было прерваться ни на минуту. Хомяк бежал.

Валя пометался над клеткой, вспоминая все, что ему говорили в зоомагазине. Ничего полезного не вспомнил. Нашел на подоконнике деревянную прищепку, оставшуюся от предыдущих жильцов, улучил момент и блокировал колесо. Грохот прекратился. Хомяк, возможно, разочаровался. Глупое животное, у него ведь есть пожизненное освобождение от физкультуры, сидел бы себе в домике и дрых. А Валя чудом получил привилегию – и так же внезапно ее потерял, и завтра придется вместе со всеми тащиться в спортзал…

Он заснул моментально и через несколько часов снова проснулся в холодном поту: ему приснилось, что мама пытается дозвониться домой, и соседям, и в учебную часть университета, и сотрудникам отца, и всем знакомым, пытаясь выяснить, куда девался сын. Валя вытащил телефон, о котором забыл почти на двое суток. В череде сообщений последнее было – от мамы…

…Отправленное четыре часа назад.

Валя прочитал длинное, подробное письмо. Мама описывала детали быта (прекрасно организованного) и схемы лечения-реабилитации для папы. Прислала фотографии. Отец в самом деле выглядел гораздо лучше, сидел в саду с попугаями, улыбался. Мама в письме благодарила Валю, что тот подробно рассказал о первых днях на факультете медицинской техники – так здорово описал и преподавателей, и товарищей, и даже девушек. И прекрасно, что соседка тетя Оля согласилась готовить ему домашнюю еду. Валя, конечно, взрослый и самостоятельный, он сам бы мог, но ведь он очень занят. Раньше студентов так не нагружали, а ведь это лучшие годы, надо еще отдыхать. Не хочет ли Валя пойти в кино в воскресенье, может быть, пригласить новых друзей?

Валя отмотал цепочку сообщений назад и нашел письма, отправленные маме с его телефона. На секунду засомневался: а не сам ли он их писал? Очень похоже – стиль его, шутки его… Будто реальность раздвоилась, будто на самом деле есть другой Валя, который учится сейчас на первом курсе, в родном городе, изучает химию, физику и основы здравоохранения, а соседка готовит ему домашнюю еду…

Он думал, что больше не уснет. Но стоило опустить голову на подушку, как Валя провалился в далекий весенний день, где ему было лет восемь, и они с папой пускали по лужам кораблики, и начинался дождь, ливень, готовый смыть остатки снега…

…Дождь колотил в окно, а форточка была приоткрыта, и Валя проснулся как раз вовремя, чтобы предотвратить потоп. Пашка спал, сидя за столом, лицом на страницах открытого учебника, и грохот дождя не будил его. Постель Артура пустовала. Валя запер форточку, взял тряпку из-под входной двери и вытер лужи, успевшие набежать на линолеум под окном.

Поглядел сквозь залитое водой стекло. Снаружи, на газоне у самого общежития, тесной группой стояли под дождем какие-то люди… девушки. И нет, не стояли. Они пинали кого-то, лежащего на земле.

* * *

– Эй, вы!

Стоило Вале выскочить под дождь, как очки сразу же запотели. Девчонки? Толпой?! Что за дичь такая? Не имело значения, кто с кем пил чай вчера на кухне и что потом произошло, главное, что Артура опять жестоко бьют, да что он такого мог сделать?!

– Эй, вы что творите?!

Они наконец-то услышали его и обернулись. Ни одного знакомого лица… так ему показалось в первую минуту, а потом он понял, что перед ним второкурсницы. Еще позавчера они все были странными калеками, а теперь казались игроками женской гандбольной команды – тем более что мокрые футболки и тренировочные штаны облегали тела, почти ничего не скрывая. Здоровенные, крепкие девушки стояли перед Валей, и глаза у них если и помутились, то только от злости.

А на растоптанной траве у их ног валялся не Артур. И вообще не парень. Это была тоже девчонка, она лежала, съежившись и прикрывая голову, и сквозь прорехи на модных джинсах проглядывали колени в ссадинах и синяках.

– Вы… что?!

Валя даже не подумал, что сейчас достанется и ему. Мир, конечно, не такой, каким кажется, но озверевшие девчонки, избивающие однокурсницу?!

Странно, но его потрясение обернулось холодным душем для тех, кого даже проливной дождь не мог привести в чувство. Глаза у девчонок прояснились. Они обменялись взглядами, непонятными для Вали.

– Пошел вон, очкарик, – неуверенно сказала одна, очень смуглая, с волосами, собранными в хвост. Дождевая вода текла у нее по лицу, впрочем, как у всех, и оттого казалось, что все плачут.