Vita Nostra. Собирая осколки

Сашка закурила. Выдохнула дым; серое облако заполнило зал до потолка и сложилось в систему. Потоки смыслов, идеи и проекции, фрагменты бывшего и будущего переплелись, меняясь, переплавляя знаки распада в гармонию, а деструкцию – в развитие. Сашка залюбовалась своей работой; в центре ее, у абстрактной точки начала времен, кружила искра по заданной орбите.

Она любовалась бы и дольше, но, пока она делилась с Физруком своими планами, время стояло и стояло по всей Торпе, и скоро сделалось душно. Сашка выдохнула; распахнулась форточка под потолком, ворвался ветер с парой желтых листьев и разрушил проекцию.

– Посмотрел? – в тон Физруку спросила Сашка.

– Красивое, но ошибочное построение, – сообщил Физрук. – Ты исходишь из того, что твои замыслы сойдутся, не потеряв ни бита информации. Будь твои болванки готовыми Словами – я бы поаплодировал. Но они люди, Самохина. А значит, между тобой и целью лежит бесконечное множество неучтенных факторов. Вот сегодня ты разделила близнецов…

– Потому что я не хочу ни одного из них терять.

– Потому что ты ждешь от них невозможного! Ты правда сегодня подумала, что первокурсник с хомяком откроет тебе вход туда? Один? Из единственной точки доступа?

– Он проекция сильнейшей Идеи.

– Он человек прежде всего, инертный и слабый… Убери сигареты. Здесь храм физической культуры, здесь не курят.

– Портнов думает иначе. – Сашка сдержала раздражение.

– Олег Борисович никогда не является в спортзал, чтобы отравить его ядовитым дымом. – Физрук подобрал с пола желтый лист и выбросил обратно в форточку.

– Портнов уверен, что Григорьев А – мощное, ценное, возможно, многозначное слово. А Павел – наречие направления, одаренный, тонко чувствующий векторы…

– Они стали бы такими, возможно. Если бы успели выучиться. Против тебя играет Время, Самохина.

У Димы была уникальная способность сбивать ее с толку, ставить в тупик, называть вслух самые неприятные варианты событий. Сашка демонстративно вытащила новую сигарету из пачки:

– Мой брат делает потрясающие успехи. Он развивается быстрее всех.

– О да. – Физрук прислушался к звуку целлулоидного мячика, брошенного на пол. Мячик отскочил в сторону, Физрук одним прыжком догнал его и раздавил, будто крохотный череп. – Он рвется из материи, как это делала ты. Но Фарит Коженников сумел тебя удержать, а теперь Фарита нет. Кто удержит твоего брата?

– Я, – сказала Сашка.

Физрук покачал головой:

– Тогда удачи тебе… убийца реальности.

Сашка щелкнула зажигалкой и поняла, что ресурс ее израсходован, огонек не горит, только искры прыгают. И, присмотревшись к крохотному фейерверку, Сашка осознала: с Валей что-то происходит прямо сейчас. А может, уже случилось.

Глава 4

Валя вышел из комнаты, неся рюкзак с учебниками и клетку с хомяком. Хомяк грыз кусок яблока, будто не вокруг него кипели сегодня страсти. Братья Григорьевы остались наедине, между ними висело такое напряжение, что Валя решил подобру-поздорову убраться вместе с хомяком.

Пашка, конечно, никуда не уедет. Алиса рассказывала Вале по секрету, что на первом курсе каждый студент хоть раз, да собирает чемодан…

Вале захотелось видеть Алису – немедленно.

В соседской комнате разговаривали, шептались, то и дело приглушая голоса. Валя замедлил шаг. Остановился, будто собираясь постучать, но вместо этого прижал ухо к двери.

Трудно разобрать слова, но интонации как на ладони. Алиса болтает о сортах орхидей и как в тропиках они растут прямо на стволах деревьев. Девчонки не лезут с расспросами, ну до чего тактичные девчонки. Или им все ясно без слов и они теперь молча завидуют? Алиса смеется. Знала бы она, по какому краю сегодня прошлась… Впрочем, Валя сам не знает, по какому.

– Эй, ты подслушиваешь? Хочешь знать, как ей понравилось?

Однокурсники, Самвел и Эрвин, шагали по коридору с бутылками из-под лимонада, но под детскими этикетками плескался вовсе не лимонад, судя по их веселью. Удивительная штука эта общага, будто стены прозрачные.

– Не завидуйте, – сказал Валя. Обошел их и направился к выходу. Больше всего на свете ему хотелось сейчас пить джин-тоник и ржать.

В холле полузнакомый второкурсник тискал в углу за портьерой девушку, которую Валя узнал по коротким ежистым волосам, торчащим на макушке. Кажется, Ева наконец-то утешилась…

…Нет. Ее руки висели как плети, прикосновения второкурсника были ей неприятны, она не вырывалась только потому, что…

– Ева! – громко позвал Валя. Она будто ждала этого – дернулась и отшатнулась, и второкурсник не смог ее удержать.

Парень хотел что-то сказать Вале, и что-то очень обидное, но посмотрел на клетку с хомяком – и осекся. И Валя по одному взгляду понял, что этот второкурсник совершенно точно проходил «хомячий тест». И в тот раз он нажал на кнопку, нажал…

…Где Александра Игоревна берет хомяков? В зоомагазине? Неужели они так быстро размножаются?!

– Я совсем забыла, – сказала второкурснику Ева, – мне же надо… На завтрашние занятия… я же недоучила…

Она благодарно улыбнулась Вале и умчалась по коридору, а второкурсник посмотрел злобно, но ничего не решился сказать. Побрел обратно, волоча ноги.