Витенька

— Новости плохие, мама, — выдавил он из себя.

— Плохие?

— Да, плохие…

— Какие?

Опять повисла пауза. Варвара Федоровна вся замерла, словно ожидая удара грома, и смотрела на пол перед собой. Гнетущая тишина стояла в доме, только тикали часы. Предстояло сказать самое главное, те страшные слова, которые он готовил всю дорогу. Отступать уже было нельзя, надо сказать все. Наконец Алексей Николаевич, не в силах больше выносить повисшей гнетущей атмосферы, встал со стула, прошелся до печки и обратно, глубоко вздохнул несколько раз, потом повернулся к окну, боком к матери, и, не глядя на нее, с усилием произнес, запинаясь на каждом слове.

— Мама… в общем… несчастье… случилось… — он невольно зажмурил глаза, закусил губу и сжал кулаки, словно собирался прыгнуть в ледяную воду, — Витя… эх… Витя… служить его… послали… на войну… — он снова сел, почти упал на стул и опять закрыл лицо руками, — убили… Витю.

Он выдавил последние страшные слова и замолчал. Убрать руки от лица и посмотреть на мать не решился. Было пугающе тихо, он слышал как пульсирует кровь в ушах. Наконец, немного опустив ладони, исподлобья взглянул на мать. Та сидела ровно на стуле, бледная, как полотно, и все смотрела на пол перед собой. Вдруг голова ее склонилась на бок, тело обмякло и вся она стала заваливаться на бок со стула. Алексей Николаевич быстро подскочил к ней и успел подхватить.

— Мама!

Она не отвечала, глаза ее закатились, тело повисло у него на руках. Он быстро перенес ее на диван в комнату. Она была как в обмороке, не шевелилась и слабо дышала, Алексей Николаевич пощупал у нее пульс, тот был еле слышен.

— Мама! — он сел на стул рядом с ней и стал соображать, что теперь делать. Позвать может кого-нибудь? Он намочил тряпку и приложил ей на лоб, сам точно не зная зачем. Потом быстро достал телефон и стал вспоминать как тут можно позвонить в скорую помощь. Вскоре, однако, сообразил, что помощи он вряд ли дождется, ближайшая больница была в сорока километрах и машин скорой помощи там было всего штук пять. И то если удастся дозвониться в диспетчерскую.

Варвара Федоровна все так же лежала без движения на диване. Наконец он словно очнулся, быстро подошел к ней, поднял на руки и понес в свою машину. Положил ее на заднее сиденье, потом запер дом и поехал в больницу. Больница находилась в ближайшем районном городке, он в ней уже бывал, поэтому быстро нашел отделение скорой помощи. Выскочив из машины, он забежал в приемную и стал объяснять дежурному суть дела. Тот позвал двух санитаров с носилками, и они перевезли Варвару Федоровну в палату, куда вскоре подошел дежурный фельдшер. Она к этому времени немного пришла в себя, открыла глаза, но слабо реагировала на происходящее. Фельдшер осмотрел ее, послушал сердце и померил давление.

— Что случилось с вашей матерью? — спросил он Алексея Николаевича, который стоял рядом, у ее кровати.

— Она переволновалась, был тяжелый разговор у нас… Упала в обморок дома.

— Зачем же так волновать пожилого человека?

— Я не хотел, так вышло, — понуро отвечал Алексей, — с ней все будет хорошо?

Фельдшер набрал лекарства в шприц, закатал Варваре Федоровне рукав и сделал инъекцию.

— Надеюсь, что да. Пусть остается на ночь здесь, а завтра ее посмотрит доктор. Надо сделать ЭКГ и анализы.

Варвара Федоровна лежала, почти не двигаясь, и иногда открывала глаза.

— Леша, ты здесь? — позвала она.

— Да, мама, — Алексей Николаевич взял ее за руку.

— Что-то совсем я плохо чувствую. Где мы, в больнице, что ли? Что случилось? Ты сегодня приехал?

— Да, мама, сегодня. Тебе стало плохо, и я привез тебя сюда.

— Так, вас как зовут? — спросил фельдшер.

— Алексей Николаевич.

— Хорошо, Алексей Николаевич. Сейчас надо дать вашей матери покой, пусть отдыхает. А вы приезжайте завтра.

— За ней здесь будет присмотр?

— Конечно, не волнуйтесь.

Алексей Николаевич подошел к матери и погладил ее по плечу.

— Мама, я пойду, ты тогда отдыхай, ни о чем не волнуйся, а завтра я приеду.

Варвара Федоровна лежала, прикрыв глаза, и как будто дремала. Алексей Николаевич оставил ее и вышел из палаты.

— Во сколько я могу завтра подъехать?

— Приезжайте к обеду, ее как раз осмотрит доктор, — ответил фельдшер.

Алексей Николаевич поблагодарил его и вышел из больницы.

На следующее утро он приехал к девяти часам, в больнице людей было не так много, как пациентов, так и персонала. Санитарка в приемной сказала ему, что с его матерью все нормально, что доктор уже пришел, но пока вроде не проводил осмотра. Алексей Николаевич сел на лавку и стал ждать. Доктор проходил несколько раз мимо него, заглядывал в разные кабинеты, переговаривался с сестрами. Наконец он подошел к нему, держа в руках медицинскую карту.

— Так, вы сын… — он заглянул в карту, — Варвары Федоровны …

— Да, я сын.

— Хорошо, — он присел рядом с ним на лавку, — смотрите, состояние Варвары Федоровны вроде стабилизировалось, сердце в норме, она вроде ни на что не жалуется, даже утром позавтракала.

— Ну, слава Богу.