Витязь специального назначения

 --Мне тоже так кажется, -- согласился Акела, -- значит, сделаем так. Кто-нибудь из твоих орлов пусть слётает за деньгами. Потом мы все вместе едем в Червлянск. Я имею в виду только тебя, товарищи твои могут идти на все четыре стороны. По дороге можешь с нами говорить, пока нам не надоешь. На окраине города мы расстаёмся, и каждый едет по своим делам. Я. со своей стороны, ручаюсь, что, если ты не обманешь, мы тебя честно отпустим и день и ночь будем про тебя молчать. Подходит тебе такой расклад?

 --Я согласен.

 Лутоня жестом подозвал молодого парня. Тот наклонился ухом к атаману. Выслушав тихие инструкции, он встал и вопросительно посмотрел на Акелу. Атаман повелительно мотнул головой - сматывайся, мол. Разбойник нырнул в кусты и пропал. Барс перевёл взгляд на Лутоню, встретился с ним глазами.

 --Если задумал измену, ты умрёшь не быстро, но наверняка.

 --Для меня самый выгодный расклад - тот, что ты предложил, -- усмехнулся атаман, -- подожди час - убедишься сам.

 Час прошёл не в скучном ожидании, а в трудах и заботах. Выкопали на всех павших одну могилу и схоронили. На свежий, ещё осыпающийся земляной холм закатили валун, помечая могилу. Может, когда и присядет возле него проходящий путник да помянет чарочкой. Или бросит за трапезой подле хлебных крошек на пропитание лесным птахам. Чай, ведь тоже людьми были, грешно так оставлять.

 Орков оттащили с тропы, скинув в овраг как обычную падаль. Судя по крикам ворон, моментально устремившихся туда и поднявших невообразимый гвалт, без внимания они не остались. Говорить не тянуло, от курева уже щипало язык. По счастью, из леса выбрела лошадь, навьюченная съестным. Перекусили, выпили за помин души убиенных. Предложили разбойникам. От еды они отказались, но бражки выпили с удовольствием. Акела, прикурив цигарку, предложил кисет атаману. Тот, свернув себе солидную "ногу", со вкусом затянулся. В это время в кустах послышались шаги.

 На дорогу вышел отпущенный разбойник с тяжёлым мешком на плече. Он с видимым облегчением сбросил звякнувшую мошну на землю.

 --Проверяй, купец, -- спокойно сказал Лутоня.

 Примерно полчаса ушло на пересчёт серебра, пока, наконец, Жила не кивнул утвердительно. К тому времени все кони, кроме одного, уже собрались возле людей. Пропавший конь принадлежал Околелу, так что сожалеть о нём, по большому счёту, было некому. Путешественники, усевшись в сёдла, продолжили путь, оставив за спиной безымянную братскую могилу да пирующее вороньё.

 Вместо погибших Мыся и Околела рядом с безмятежным видом ехал знаменитый разбойник Лутоня. Разговор, которого такой дорогой ценой добивался этот очень своеоб­разный тип, состоялся на первом привале.

 --Ну, так что же за причина заставила тебя совершить столь дурацкий поступок? - спросил Акела знаменитого атамана, -- и почему про тебя рассказывали, что ты очень умный и хитрый, а на нас ты полез, словно кабан в камыши?

 --Всё очень просто, -- отозвался, прихлёбывая чай, Лутоня, - у меня не было времени и народу было маловато, а ждать я не мог, хоть тресни. Мне нужно было перехватить вас до того, как вы встретитесь с Браном.

 --Это с Великим Кнезом? -- уточнил Барс, -- Мы, вообще-то, не собирались с ним знакомиться.

 --Зато он собирается познакомиться с вами как можно ближе. Не удивляйтесь, он уже знает о вас и о вашей веси. Той, которая появилась из грядущего времени, словно из-под земли. О вас, вообще, знает уже много народу. Гораздо больше, чем следовало бы.

 --Так, -- не выдержал Акела, -- то, что про нас уже знает каждая собака, мы уже наслышаны. Вопрос - откуда? Второй вопрос - зачем мы вообще кому-то нужны? Великие Кнезы и знаменитые разбойники не устраивают такую бойню из простого любопытства. Я не прав?

 --Ты прав, -- спокойно кивнул Лутоня, -- и правда, надо вам всё рассказать По-порядку, тогда решите уж сами - кому помогать.

 --Валяй, -- согласился Барс, -- мы сидим и внимательно слушаем тебя.

 --Ну, слушайте, -- без улыбки согласился атаман, - историю Великого Кнеза Брана и его старшего брата вы уже слышали или ещё нет?

 --Слышали, -- кивнул Акела.

 --Так вот - кнезич Волод не покушался на своего отца, он его очень любил.

 --Ну, это проверить уже нельзя, -- поморщился Барс, -- хотя история и в самом деле мне лично показалась тёмной. Волод уже ничего ни подтвердить, ни опровергнуть не может.

 --Может, -- невозмутимо парировал разбойник, -- кнезич Волод - это я. Правда, мне нечем эти слова подтвердить. Нет у меня ни рун на лбу, ни приметных родимых пятен на теле. Даже и не знаю - чем доказывать.

 --А оно тебе надо? -- пожал плечами Акела, -- какая тебе, по большому счёту, разница, верим мы в это или нет. Наверное, важнее, чтобы верил ты сам и твои разбойники, пожалуй.

 --Как раз разбойники-то и не знают, кто я такой на самом деле. Они знают только, что я не Лутоня. Да и то после встречи с вами осталось только трое, которые знали преж­него Лутоню. Знаю только я и еще двое при дворе Великого Кнеза.