Viva Америка

Мы въехали на территорию заброшенного консервного завода и остановились у одного из его цехов. Лесли выпрыгнул из машины, закинул на плечо свою неизменную сумку, нервно взглянул на ночное небо, затем торопливо вынул из-под водительского сиденья маскировочную сетку и стал лихорадочно натягивать ее на фургон. Козетта выскочила за ним следом, так же встревоженно посмотрела куда-то вверх и стала поспешно помогать ему.

— А почему всё делается в тишине? — сумрачно спросил я, вылезая из машины.

— Кто здесь?! — испуганно вздрогнул Лесли. — Хи-хи! Да шучу я. Не мог удержаться! — И он пояснил: — Сейчас над нами проходит спутник Альянса, так что молчание будет к месту.

— О, — глубокомысленно кивнул я и вгляделся в мерцавшие звезды.

Фуз покинул фургон и напыщенно объявил:

— И не надейтесь, что я стану третьей обезьянкой, которая будет туда же смотреть!

— Тапиока, ты просто не оставляешь мне выбора — придется посмотреть и за тебя! — сварливо произнесла Козетта и издевательски задрала голову еще раз.

Фуз невольно проследил за ее взглядом, смутился и сделал вид, что разминает шею.

— Хорошие вы люди, американцы, — улыбнулся я.

— Пошли-пошли! — хихикнул Лесли и поманил нас за собой на склад.

Мы прошли ржавеющий конвейерный зал с крысиным пометом и по неприметной лестнице поднялись на второй этаж. Там мы уперлись в огромную железную дверь, обклеенную этикетками от консервированных томатов. Лесли крутанул чуб, нажал неприметную кнопочку, и дверь со стоном распахнулась.

Осторожно зайдя за Лесли внутрь, мы оказались в обжитом и просторном складе, словно слепленном из декораций триллеров — про прятки, крючья для льда и психические расстройства.

Повсюду стояли высокие стеллажи, чьи полки беспорядочно захламляли — блоки газет, банки с формалином, части артиллерийского оружия, шарики крысиного яда, воткнутые в карты бомбоубежищ циркули, жестянки с топленым жиром, взлохмаченные парики, снаряжение для подводной охоты, бурые хирургические инструменты, лицевые протезы и прочее, что характеризовало Лесли как инфантильного и злопамятного параноика-рецидивиста.

На бетонных стенах висели объявления о розыске пропавших, рентгеновские снимки кривых зубов, схемы движения крыс по городскому трубопроводу и несколько ловцов сновидений[38]. Под высоким складским потолком болтались ленты патронов, чучела сурикатов и операционные светильники. Возле заклеенных окон дрожали пузатые холодильники. А у самой дальней стены находилось подобие командного центра.

— Здесь безопасно, — уверенно сказал Лесли. — Так что — располагайтесь! — дружелюбно предложил он и, сбросив сумку на пол, швырнул свой плащ на баллон с пропаном.

— И не ждите, что я стану «располагаться», пока не приму душ! — вредно сообщила Козетта и пошла вдоль стеллажей. — И еще: если я в душевой наткнусь на мерзкую колонию грибков — буду визжать, пока у вас кровь из ушей не брызнет!

— Куда?! — нервозно схватил я ее за руку. — Ты ничего не забыла, милая «кози»?

— Хмпф… — задумалась Козетта и невинно проворковала: — Нет, не забыла, грубое ты полено.

Я забрал у Козетты портфель и демонстративно вынул из него дневники.

— Я же не русская, чтобы в туалет с литературкой бегать! — недовольно буркнула Козетта и обиженно забрала портфель.

— Эй! А я его знаю! — И Фуз растерянно показал на мужскую голову, плававшую в огромной банке с формалином. — Это Джонсон! Такой был упрямый и… продажный!

— Смотри-ка, а вот еще одна банка! — язвительно сказала ему Козетта. — М-м-м, пустая!

Фуз угрожающе повернулся к Козетте, и та с вызовом взвесила фотоаппарат в руке, продемонстрировав его усиленный корпус.

— Я фиксирую все твои слова и поступки! — заверил Фуз Козетту, дубовато тараща на нее глаза. — А затем я в полной мере составлю подробнейший отчет о них!

— А хочешь я тебе отчет составлю? — обратился я к Фузу.

— Что? О чём? — не понял Фуз.

— О том, как ты, дуболом, нас чуть недавно не угробил! — ядовито пояснил я.

— Не ори на него, когда я на нём срываюсь! — зашипела на меня Козетта.

— Это адреналин! Всё адреналин! — успокаивающе захихикал Лесли. Он снял пиджак и бросил его на плащ. — Все устали, все на нервах. Хих… Сейчас мы все умоемся, перекусим, выпьем, а потом почитаем дневники Ржаного Алекса.

Я, Фуз и Козетта стеклянно посмотрели на него.

— Хорошо! Хорошо, неугомонные! Сначала — почитаем! — согласился Лесли. — Хих-хи-хи… И вот вопрос: кто будет первым?

— Мы же из-за этого не закончим за Болль ее работу? — неуверенно спросил я, видя потемневшие лица остальных.

Внезапно Фуз выхватил у меня дневники и, подняв их высоко над головой, начал читать вслух. К моему удивлению, басистый голос Фуза стал приятным, бархатистым и донельзя выразительным, словно сладчайший ягодный ликер. Возникшее напряжение тотчас исчезло.

— О-ля-ля! Фуз! Когда я разбогатею на этой истории, будешь на меня диктором работать! — безапелляционно заявила Козетта, доставая диктофон. — Откуда такой нетипичный для здоровяка навык, м-м?

— Ну-у… я частенько читаю вслух — себе на ночь, — смущенно пояснил Фуз.