Viva Америка

— Не юродствуй, Алекс, мы не на родине, а вашей крови не хватит даже на приличную «Кровавую Мэри», — хрипловато рассмеялась Болль. — Мне нужен ключ-активатор боеголовки — а рассыпаться в просьбах мне претит. Зато мне не претят обыск и допрос с пристрастием. Однако сейчас, учитывая удручающий уровень всеобщего дерьма, я полагаюсь на слабейшее качество вашего взбалмошного шизофреника — благоразумие. Кстати, прекрасная работа с электроникой, Гантер.

— Хих! Данке! — галантно шаркнул ножкой Лесли. Достав из-за пазухи ключ-активатор, он вывесил его на вытянутой руке над покатым краем моста и противным голоском по-немецки пропел: — «„Завтра, завтра, не сегодня!“ — так лентяи говорят»[96].

Коулман сейчас же направил на Лесли ружье-брандспойт огнемета:

— Что ты там хрюкнул, тевтон?! Хочешь ключ в руке степени прожарки «Medium Rare»[97]?! Даже если до тебя струя для барбекю не добьет, я в тебя баллон швырну, а потом подстрелю его, усек?!

Бальтасар вымученно закатил глаза и предупредительно ткнул Коулмана автоматом в затылок. В ответ на это Болль безразлично вынула свой девятимиллиметровый «Glock-26», и Бальтасар с опаской покосился на нее.

— Хорошие вы люди, американцы! Вот и сказочке конец, да, Белла? Дружба дружбой, а взрывы врозь? — презрительно прищурился я, краем глаза наблюдая за тем, как Фуз позади Лесли осторожно наматывает его обвисший плащ себе на кулак.

— О-ля-ля! А багет в заднице этой истории становится всё тверже! — цинично резюмировала Козетта. — Может, все немного расслабимся и позволим ему выйти, м-м?

Болль безэмоционально поправила перчатку:

— Деррик?

— Ну?

— Прекрати.

Коулман с неохотой опустил ружье-брандспойт огнемета и, свирепо взглянув на нас, наигранно втянул дымок из его сопла. Козетта фыркнула и вдохнула воображаемую струйку дыма из объектива фотоаппарата, а Фуз дотронулся до себя пальцем и сделал вид, что обжегся. Лесли же залихватски крутанул чуб и с противным хихиканьем еще раз потряс ключом-активатором над бездной.

— Невероятное логово козлососов, не правда ли, мистер Ржа-ной? — учтиво поинтересовался Бальтасар, возвращая автомат назад на грудь. — Я ведь даже захватил вам бутылочку пальмового вина. Правда, отдать не успел. Так, может, взорвем этот козлососий притон и разопьем эликсир пальм? А то у меня, должен признаться, мурашки от этого места! — Он неуютно поежился. — Просто киньте нам ключ. Привяжите его там к чему-нибудь, чтобы потяжелее был. Тут ведь где-то дюжина метров, верно?

— Дюжина метров и один фут, — зловредно поправил его Лесли. — Но ключиком к интимной зоне моей бомбочки вам, квадратноголовым госслужащим, всё равно не воспользоваться! Хих!

— Может, просто пойдем параллельным путем, пока не найдем перемычку? — мрачно предложил я.

— Конечно. А затем все мы в порыве братских чувств наденем кокошники, возьмемся за руки и хором затянем «Каравай», — саркастически произнесла Болль. — Нестабильный обрывающийся ландшафт, плотные мясные осадки, территория малоизвестного интервента! — хищно перечислила она. — Мы можем не дойти! Так что — ключ! — с нажимом просипела Болль.

— Хи-хи-хи! Неужели вы еще не постигли всей глубины моей спасительной шизофрении? — вредно хихикнул Лесли и воровато спрятал ключ-активатор. — Даже с ключиком вы не заведете «Хлопушку», зато сами точно всплеснете руками! Хих!

— Блин, Лесли, ты что, заминировал «Хлопушку»?! — не поверил я.

— Там небольшие направленные заряды, Ржаной Алекс, — успокаивающе заверил меня Лесли. — Как раз чтобы любопытным криворучкам — ручки по локоть отхватило! Хих!

Коулман растерянно закрутился, пытаясь убрать огнемет подальше от боеголовки:

— Больные! Кто же минирует ядерную боеголовку?!

— Мы! — дубовато прогудел Фуз и растерянно уточнил у нас: — Мы ведь, да?

— Только те из нас, у кого одна половина мозга из тушеной капусты, а вторая — из проспиртованной мании преследования! — процедил я. — Что еще в «Хлопушке», Лесли?

— Помимо нескольких взрывных «брецелей»? Хи! Только парочка замаскированных датчиков и жвачка на удачу! — радостно хихикнул Лесли. — Один датчик для наших отпечатков пальцев, а второй для…

— Для наших отпечатков?! — разъяренно перебила его Козетта. — И где же это, багет мне в зад, ты взял наши отпечатки, м-м?!

— Тапиоки — из дактокарты его личного дела, Ржаного Алекса — из материалов полиции Легаспи, твои — сняты с нашего русского, пока тот спал. — И Лесли скромно потупил глазки.

— О… Э… — Я на мгновение растерялся. — Я тебе что, голубиный дружок?! — Я отодвинул возмущенно открывшую рот Козетту. — С какой именно моей части ты снял отпечатки Кози, Лесли?!

Лесли с готовностью надул щели и показал, как он на расстоянии как бы хватается за них двумя руками. Козетта тихонько зашипела, я в негодовании сжал кулаки, а Фуз дубовато повторил действия Лесли, явно пытаясь определить, по какой именно части моего тела Лесли раскатывал типографскую краску[98].