Византийские легенды

Проходя через город Селевкию, Михаил встретил там некиих супротивных монахов, отрицающих седьмой Никейской собор, собравшийся в правление священных императоров Константина и матери его Ирины и во патриаршество Тарасия,[311] и не числивших в священных диптихах святых, исповедников и великих патриархов Тарасия и Никифора.[312]Премудрым своим поучением и собственным примером он убедил их признать этот святой собор и согласиться с его постановлениями. И не только их он убедил согласиться с постановлениями этого святого собора и со вселенской и апостольской церковью божией, но всех, с кем ему по дороге довелось об этом беседовать, он заверял, говоря, что божия иерусалимская церковь и ее телетарх со своими архиерархами и отцами пустынножителями признал, одобрил и числил в святых диптихах святой вселенский седьмой собор наравне с предшествовавшими ему шестью святыми вселенскими соборами, а также признал архиерархов его Тарасия и Никифора единодушными себе и единомысленными. Убежденные его словами, все они признали седьмой святой вселенский собор и приняли его постановления.　

Не скрылось это от нечестивого, богопротивного и звероименитого императора[313] и его иерарха, точнее ересиарха, Феодота, и он стал скрежетать зубами. Когда же святой отец наш и поборник благочестия Михаил вместе с учениками своими в мае седьмого индикта[314] вошел в счастливый град Константинополь и довел до сведения императора и патриарха Феодота порученное ему дело, император тогда еще таил гнев свой на святых. Получив послание и прочитав его, и он, и патриарх не только не были вразумлены и не согласились с истиной, но впали в еще злейшее заблуждение. Они определяют великому Михаилу и ученикам его остановиться в Хорском монастыре и отдохнуть от трудов пути, назначив им довольствие за счет императорской казны.