Византийские сочинения об исламе

Засмеявшись, монах ответил халифу: «Не печалься о том, что у меня на уме. Ибо думаю я [о том], как исполнить дело Христа моего и того отца-священника, который послал меня и научил меня. Что же до одежд, которые ты подготовил для меня, продай [их] и раздай деньги бедным, да и сам отложи скипетр временного правления, чтобы ты мог получить скипетр вечной жизни. И не уповай на настоящее, но на грядущее, и не верь в лжепророка Мухаммеда нечистого[136], отвратительного, сына наказаний (υΙόν τής κολάσεως)[137]; но уверуй во Иисуса Христа Назарянина, распятого. Уверуй [в] Троицу единосущную, единую Божеством — Отца, Сына и Святого Духа, Троицу единосущную и нераздельную».

Халиф же, снова рассмеявшись, сказал важным [людям], собравшимся во дворце: «Он — сумасшедший (άφρων)[138]. Что нам с ним делать? Вышвырните его вон и прогоните». Те же, сидевшие перед царём, сказали: «Он возжелал осквернять и поносить религию сарацин. [Разве] ты не слышишь, как он злословит и проклинает нашего великого пророка?»

Монах и бывший сарацин воскликнул громко: «Сожалею о тебе, халиф, весьма, что не желаешь ты, несчастный, спастись. Уверуй в Господа нашего Иисуса Христа, распятого, и предай анафеме религию сарацин и лжепрорка их, как и я [сделал]».

Халиф сарацин сказал: «Вышвырните его вон, как я приказал, потому что он — сумасшедший и не знает, что говорит».

[Тогда] сидящие с ним сказали: «Ты слышал, что он предал анафеме религию сарацин и злословил великого пророка, и [вот] ты говоришь: «Не знает, что говорит»? Если ты не убьёшь его, что ж, пойдём и мы станем христианами»[139].

И халиф сказал: «Я не могу убить его, потому что он мой племянник и мне его жалко. Но возьмите его вы и делайте, как захотите».

Они же с великой яростью схватили монаха и вывели его из дворца и многим пыткам его подвергли, чтобы он вернулся к прежней религии сарацин. Он же, не восхотев, учил всех о имени Иисуса Христа Назарянина, чтобы уверовали и были спасены.

Сарацины вывели его из города и там забросали камнями сего благочестивейшего монаха, чье имя было Пахомий[140].

И в ту же ночь звезда спустилась с неба и останавилась над [местом убиения] благочестивейшего мученика, и все видели её на протяжении сорока дней. И многие из них уверовали.

Молитвами преблагословенного мученика и Пречистой Богородицы и Приснодевы Марии и всех святых во оставление грехов наших. Аминь.

Варфоломей Эдесский об исламе

О монахе Варфоломее, авторе «Обличения Агарянина», известно очень мало, и круг сведений почти целиком ограничивается теми указаниями, которые можно извлечь из его собственного сочинения. Как историческое лицо монах Варфоломей из Эдессы не упоминается ни в одном византийском или невизантийском источнике. Только переписчик XVII в. иеромонах Γκίνος даёт краткие сведения о нём: «Сие написал Варфоломей, иеромонах Эдесский, с горы Синай. Который, находясь там... через изучение арабских книг и писаний весьма обстоятельно узнал [их] и опроверг их болтовню и нечестивые заблуждения и мифологию».

Кроме этого из самого «Обличения» можно сделать вывод, что Варфоломей был не простым монахом, но иеромонахом, и что он, по крайней мере, время от времени жил в монастыре св. Екатерины на горе Синай[141]. Гкинос указывает, что именно там он занимался чтением Корана и другой мусульманской богословской литературы. Это подтверждает и сам Варфоломей, который неоднократно говорит о своём знании ислама: «Ибо все ваши книги я знаю» (S. 10, Ζ. 11); «ибо все ваши книги я прочёл, и не нашёл в них чего-либо доброго» (S. 14, Ζ. 2—3).

Наиболее ясное указание своей личности сам Варфоломей даёт в начале своей работы: «монах Варфоломей из Эдессы, невежественнейший из христиан и последний из всех» (S. 4, Ζ. 22). Из этой фразы мы узнаём его монашеское имя и то, что он в северосирийском городе Эдесса (современная Урфа в Турции) провёл, по крайней мере, какую-то часть своей монашеской жизни.