Византийские сочинения об исламе

Видя всё это, сарацин пришёл в гнев и исполнился яростью (όργής) на священника, желая убить его. Когда же приблизилось время Великого Входа, сарацин увидел снова, и более явно, младенца на дискосе, разделённого на четыре части, и кровь его в чаше и опять пришёл в ярость. И когда приближался конец Божественной Литургии, и некоторые христиане желали получить Божественное Таинство, тогда, как только священник сказал: «со страхом Божиим и верою приступите», все христиане преклонили свои головы в поклоне и некоторые из них выступили вперёд, чтобы принять Божественное Таинство. Снова, в третий раз, увидел сарацин, что священник лжицей преподавал [причастие] из тела и крови младенца. Когда же кающиеся христиане принимали Божественное Таинство, то сарацин, видя, что они получали [частицы] тела и крови младенца, исполнялся гневом и яростью на всех [их].

Наконец, после завершения (συμπλήρωσιν) Божественной Литургии священник раздал антидор всем христианам, снял все священнические облачения и из наилучшей части хлеба[132] предложил (δέδωκε) и сарацину. Но тот сказал по-арабски: «Что это?» Священник ответил: «Господин, это [частица] из хлеба, на котором мы служили Литургию (έκ το άρτου öv έλειτουργησαμεν)». И сарацин сказал с гневом: «На этом, [говоришь] служили Литургию, собака, кровавый убийца (μιαρός), нечестивец? Разве я не видел, как ты взял и разрезал младенца, и кровь его лил в чашу, и разделил его тело, и положил на диске члены его, здесь и здесь? Разве я не видел всего этого, ты, грязный убийца? Разве не видел я тебя ядущим и пьющим из тела и крови младенца, и ты даже предложил то же другим, так что теперь они имеют в своих устах [частицы] истекающей кровью плоти?»

Священник же, услышав это и придя в изумление, сказал: «Господин, я грешен и не способен видеть такое таинство. После того же, как ты, господин, это таинство узрел, верую Богу, что ты — великий человек».

Сарацин промолвил: «Разве это [на самом деле] было не так, как я видел?» И священник [сказал]: «Да, господин мой, это так и есть; но я, поскольку грешен, таинство сие не имею силы созерцать, если не [под видом] хлеба и вина; и об этих хлебе и вине мы веруем и почитаем (τηροϋμεν) и священнодействуем (θυσιάζομεν) как в образ Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа. Так что даже такие великие и предивные Отцы, светочи и учители Церкви, как великий Василий, прославленный (Αοίδιμος) Златоуст и богослов Григорий, и те сию грозную и ужасающую тайну не видели. Как же мне увидеть это?»

Сарацин, услышав это, изумился и приказал своим слугам и всем, кто присутствовал в храме, поспешно выйти. [Тогда] он взял священника за руку и сказал: «Как я вижу и удостоверяюсь, велика есть вера христиан. Так что, если есть на то воля твоя, крести меня, отец». Священник же сказал на это сарацину:

«Господин, мы веруем и исповедуем Господом нашим Иисуса Христа, Сына Божия, пришедшего в мир ради нашего спасения. Также веруем мы во Святую Троицу, единосущную и нераздельную, Отца, Сына и Святого Духа, едино Божество. Веруем также, что Мария есть приснодевственная Мать Света, родившая Плод Жизни, предречённого [пророками] Господа нашего Иисуса Христа; до рождества девственная, в рождестве девственная, и по рождестве девственная. Также веруем мы, что все святые апостолы и пророки, мученики, святые и праведники есть слуги Божии. Наконец, господин мой, познал ли ты, что выше всех есть вера православных христиан?»

И сарацин снова сказал: «Прошу тебя, отец, крести меня». Но священник ответил: «Нет. Я не могу сделать этого; ибо если я это сделаю и твой дядя халиф услышит, то и меня убьет, и церковь эту разрушит. Но если есть у тебя желание креститься, иди в такое-то место на горе Синай. Там есть епископ; он тебя окрестит».

Сарацин поклонился священнику и удалился из церкви. Затем, через час после того, как спустились сумерки, он тайно вернулся к нему, снял свои знатные золотые одежды, одел бедную одежду из шерстяной, мешковины и после [этой] ночи сбежал и стал [считаться] без вести пропавшим (άδηλος έγένετο). И придя на гору Синай, принял здесь святое крещение из рук епископа. Выучил он [там] Псалтырь и повторял стихи из неё каждый день.

По прошествии трёх лет, в один из дней сказал он епископу: «Подскажи мне, владыко, что нужно сделать, чтобы увидеть Христа?» И епископ ему ответил: «Помолись с искренней (όρθής) верою и в один из дней ты увидишь Христа, как желаешь». Но бывший сарацин снова сказал: «Владыко, позволь мне пойти к священнику, научившему меня, когда я увидел грозное видение в церкви преславного мученика Георгия». Епископ сказал: «Иди с миром».