Вижу цель

Эрик рассказал Вере всё. Вернее, почти всё. Не стал рассказывать о спрятанных где-то в космосе технологических сокровищах Старой Земли, о сибирском трио и о том, что сам он, по некоторым данным, принадлежит к совершенно другому виду рода Человек. Зачем ей это? Определенно незачем. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь. Да и вообще, все эти вопросы ее вплотную не касаются, тем более что история их с сибиряками общего вида – это, по-любому, не его личная тайна. Что же касается клада, то тут дело в другом: в опасности, которую представляет такого рода информация для своего носителя. Желающих получить в свои руки «утраченное знание» много, а клад один. Люди и за меньшее друг друга режут, а тут бесценное сокровище! Кто перед таким устоит?

Сам Эрик ничего определенно относительно этой «информационной закладки» пока не решил, предпочитая отложить решение этого вопроса на будущее. Однако интуитивно он понимал, что если его предположения о характере клада справедливы, то монополиста в этом деле быть не должно. И, учитывая двойственный статус Эрика, делить сокровище, скорее всего, придется между империей Торбенов и Холодом, а возможно, включить в уравнение придется и Сибирь. Но все это пока слишком туманно и неопределенно, чтобы размышлять об этом всерьез. И уж точно, что о таком любимым девушкам не рассказывают.

А еще, рассказывая Вере «обо всем», он умолчал об Анне. Слишком путаная это была история, да и касалась она не его одного. Ему и без того предстояло вывалить на голову любви всей его жизни целую кучу накопленного им за полтора года дерьма. И Анна в этом рассказе была определенно лишней. Да и ее подводить не хотелось. Но вот все остальное Эрик Вере рассказал без утайки. Все как есть. Тут ему скрывать было нечего, да и не стоило ничего скрывать. Все равно ведь, если останется с ним, то рано или поздно узнает сама. Так зачем же огород городить? Другое дело, что, рассказывая Вере о своих приключениях по эту и по ту сторону Пустоты, Эрик неожиданно обнаружил, что совершенно не стесняется. Не испытывает мук совести и не переживает о том, что все равно ничего уже никак не изменить. По-видимому, он повзрослел и по ходу дела справился со всеми своими тайными и явными комплексами. Но, может быть, дело заключалось в чем-то другом, о чем он пока даже не догадывался. Все возможно.

Итак, он прибыл в систему Эно двадцать пятого мая на большом ударном крейсере «Псков». Адмирал Шлезингер решила не тащить сюда свой флагманский дредноут. И направилась на встречу с императором на одном из крейсеров 9-й эскадры, в составе которой находились корабли трех серий. Но самой новой, грозной и роскошной, а значит, и подходящей для официального визита была серия, крейсера которой носили названия северных городов Древней России: Петроград, Мурманск, Новгород, Псков, Архангельск, Вологда, Петергоф и Кронштадт. Вот один из них адмирал и выбрала для визита в систему Эно. Эрика она взяла с собой по умолчанию, имея в виду не только его непростые личные обстоятельства, но и его популярность при императорском дворе. Впрочем, визит в Метрополис был запланирован только на завтра, и Эрик получил возможность встретиться с Верой еще до официального представления при дворе.

Договориться об увольнительной, имея в виду, что Вера служит при штабе адмирала Моргенштерна, оказалось несложно, и в пять часов пополудни Эрик и Эсме вошли в просторный зал ресторана «Континенталь». В ресторане этом в своей прошлой жизни Эрик не был ни разу, хотя много слышал о нем лестных отзывов от сокурсников по ВАКУ[96]. Сейчас же он не обратил внимания ни на роскошный интерьер, ни на сервировку столов. Смотрел он только на Веру. Она, как офицер флота, не стала разыгрывать вечную женскую интермедию с опозданием и, придя первой, уже заняла заказанный Эриком столик. Сидела в алькове у высокого окна, «вооружившись» высоким стаканом с каким-то лонг-дринком, и смотрела на входную дверь. Так что, едва войдя в зал, Эрик первым делом увидел ее зеленые глаза. Оторвать от них взгляд оказалось совсем непросто, но Эрик умел держать себя в руках. Он повернулся к подошедшему метрдотелю, назвался и попросил провести его юную спутницу в детскую комнату и предупредить официанта, что она может делать любые заказы, кроме, разумеется, алкогольных напитков. Собственно, наличие в «Континентале» детской комнаты стало основной причиной организовать встречу с Верой именно здесь.

– Бон аппетит! – сказал он вслед уходящей с мэтром Эсме и пошел к Вере.

Для этой встречи Эрик надел парадный мундир капитан-лейтенанта флота империи со всеми своими регалиями, которых у него было немало: три имперских ордена, включая высший – «Звезда и меч», сибирский орден «Двойного дракона», фронтиронский Военно-морской крест и два холодянских: знак рыцаря Большого Военного ордена и Золотая медаль Свободы.

– Выглядишь шикарно! – Усмехнулась Вера, когда он подошел к столу.

– Вообще-то это моя прерогатива говорить комплименты! – возразил Эрик.

– Тогда не молчи!