Вижу зелёный!

Сначала их проинструктировал лейтенант милиции, молодой парень, может, чуть постарше Толика. Спокойно и обстоятельно он объяснил права и обязанности, предупредил, как действовать в том или ином случае, куда доставлять задержанных. Потом Борис раздал всем красные повязки с золотыми буквами ДНД — добровольная народная дружина.

—      Ты, Эдик, своих берешь? — спросил Борис парня с большим шрамом на щеке. Тот молча кивнул.

Толик с любопытством взглянул на него. Значит, это тот самый Эдик Винокуров, который весной задержал двух рецидивистов на вокзале, хотя один из них нанес ему удар ножом в лицо? Об этом случае даже в местной газете писали. Эдик, говорят, две недели в больнице пролежал. Вон какой огромный шрам у него на щеке, сразу видно, свежий.

— Будете патрулировать там же, — продолжал Борис, — улица Ленина, вокзал, клуб — это ваши главные объекты. А я со своими возьму улицу Маяковского и парк. В половине двенадцатого собираемся здесь. Значит, с тобой шесть человек. А со мной, — он обвел глазами сидящих, — да, чуть не забыл. Сегодня с нами выходит на дежурство новый член дружины Анатолий Коваленков.

Все посмотрели на Толика, он покраснел и встал.

—      Знаем его, — сказал Эдик Винокуров, улыбнувшись Толику, и все согласно кивнули. Толик успел подумать, откуда же Эдик знает его, а Борис продолжал:

—      Он идет с нашей группой. Все ясно? Тогда пошли, — и он поднялся из-за стола.

Толику, как ни странно, понравился его командирский тон, хотя он и не любил, когда ему приказывали. Серьезные и даже строгие, с красными повязками на рукавах, они выглядели сильными и смелыми, настоящими блюстителями порядка, перед которыми не устоит ни один нарушитель. Даже невысокий Борис Жирнов выглядел внушительно. С ними были две девушки, одну из них Толик знал, крановщица Зоя из механического цеха, а вторую видел первый раз.

Они вышли на улицу и пошли вверх, разделившись по трое: трое впереди и трое в нескольких шагах от них сзади. Впереди шли Борис, еще один парень и Зоя, а Толик сзади, во второй тройке.

—      Виктор, — протянул ему руку парень, шагавший рядом с ним. Толик назвал себя. — Да я тебя знаю, — радостно сказал Виктор. — Ты же за наш «Локомотив» стоишь.

Они дошли до улицы Терешковой. Издалека, от парка, до них донеслась музыка.

— Танцы начались, — определил Виктор и окликнул Жирнова: — Борис, двинем туда?

—      Нет, пройдем сначала по Маяковской.

Они медленно шли вверх по улице. Вечерняя прохлада понемногу затопляла город. Из палисадников шел дурманящий запах цветов. На задах заливались собаки. Начинала одна тонким тявкающим голоском, ей сразу отвечал, заглушая ее, рыкающий лай, вероятно, большой, но не злой собаки, потом подхватывала следующая, подальше, затем еще дальше, словно сплетницы передавали друг другу очередную новость. Лай понемногу удалялся, стихал. И тогда заводила своим тонким голоском начинала следующую очередь.

Дружинники поднялись по улице, прошли мимо завода, мимо остановки автобуса и свернули в узкий проход между заборами завода и жилого дома и едва не споткнулись о распростертое тело.

—      Ну вот и начало, — буркнул Борис.

—      Может, он мертвый. Или больной, — боязливо сказала одна из девушек.

Борис нагнулся над лежащим, поглядел, принюхался и выпрямился.

— Пьяный он. Винищем так и разит.

Виктор тронул пьяного за плечо.

—      Эй, товарищ, поднимайся, хватит лежать! Домой пора! Жена ждет, и детишки плачут.

Тот приподнял голову, посмотрел на них бессмысленным взглядом и снова уронил ее.

—      Посмотри, Витек, не ограбили его? — спросил Борис. Виктор снова нагнулся над пьяным.

—      Вроде бы нет. Карманы не вывернуты, часы на руке.

—      Что будем делать? В вытрезвитель отправлять?

— Я его знаю, — неожиданно сказала крановщица Зоя. — Он в нашем доме живет, в первом подъезде. А работает каменщиком в строительном управлении.

«Тоже строитель, — подумал Толик. — Может, вместе с моим отцом пил. И тот тоже, может быть, сейчас где-нибудь под забором валяется».

—      Семья есть у него? — спросил Борис.

—      Жена и дочка лет шести.

—      Давайте домой его отведем, — вмешался молчавший до этого дружинник. — Жалко мужика.

— Нечего его жалеть! — решительно сказала Зоя. Все в недоумении посмотрели на нее. А она продолжала:      — Машину вызвать, и — в вытрезвитель! Жена и то рада будет. Он же скандальный, как только напьется, так и давай жену с дочкой гонять. У соседей спасаются.

Толик сразу вспомнил своего отца, скандалы, когда он приходил пьяный, обрезки одежды на полу в тот памятный день и решительно заявил:

— Конечно, в вытрезвитель! Тут и думать нечего!

—      Ладно, — согласился Борис. — Витек, сбегай в проходную завода, позвони дежурному, пусть пришлет машину.

—      А вы дальше пойдете? — просил Виктор.

Борис посмотрел на лежащего пьяного, подумал и потом покачал головой.

—      Нет, пожалуй, тут подождем. Уж очень соблазнительное место для любителей легкой поживы. Ограбят.

Машина приехала сравнительно скоро. Двое сотрудников деловито и быстро, как обычный груз, затолкали пьяного в машину и уехали.