Визит в Поднебесную (листы дневника)

Утром супруга Моу отправилась на работу, а мы вдвоем, позавтракав лапшой в ближайшей закусочной, отправились гулять по городу, сели в двухэтажный автобус и совершили экскурсию по набережной Хуан-хэ, погода здесь совсем весенняя, и я, в своих шубе и шапке, смотрюсь весьма нелепо. Народ гуляет: в стране две недели отдыха. Затем, сфотографировавшись в центре города, мы купили билет на проезд до станции Хо-ми (до Урумчи я куплю билет прямо в поезде). Моу передал привет моей семье и пригласил в гости, сказав, что если мои друзья соберутся в Китай, пусть приезжают к нему в Ланчжоу. На что я ответил: «Языковый барьер – огромная помеха для многих из них для путешествия в вашу страну».

На том и расстались. Я пожелал ему скорейшего решения его проблемы с работой и напомнил ему, что падать духом ни в коем случае нельзя. И, обладай я лучшим знанием языка, я бы процитировал ему строки из Агни-йоги: "Очень научно замечено о неистребимости радости и горя, посланных в пространство. Многие несут чужое горе и многие улавливают радость не принадлежащую, так нужно постоянно помнить о вечных посевах. Мысль, если не сильна, может поглотиться токами пространственными, но субстанция горя или радости нерушима почти,как огненное зерно. Полезно насыщать пространство радостью и очень опасно устилать небеса горем. Но где же взять запас радости? Конечно, не на базаре, но около луча Света, около радости об Иерархии".

Это как в суфизме (течении, впитавшем в себя все мудрости Ислама) есть история, рассказывающая о мудром Бахауддине, который всю свою жизнь оставался счастливым, улыбка никогда не сходила с его лица. Вся его жизнь была ароматом праздника… И даже на смертном одре он весело смеялся. Казалось, будто он наслаждается приходом смерти. Ученики сидели вокруг. Один из них спросил:

– Почему вы смеетесь? Всю жизнь вы смеялись, и мы не решались спросить, как вам это удается? И вот сейчас, умирая, вы все же смеетесь. Что здесь смешного?

И старик ответил:

– Много лет назад я пришел к моему Мастеру молодым человеком, семнадцатилетним, но уже страдающим. Мастеру было семьдесят и он смеялся просто так, без всякой причины. Я спросил его: "Как Вам это удается?" И он ответил: "Я свободен в своем выборе, это мой выбор. Каждое утро, когда я открываю глаза, я спрашиваю себя: "Что ты выберешь сегодня – блаженство или страдание?" И так случается, что я выбираю блаженство, это так естественно".

4.01.2005 г.

Так как в Китае железнодорожный транспорт недешевое удовольствие, то сегодня я попробовал ехать новым способом: на поезд, следующий до Урумчи, я купил билет в спальный вагон до станции Хо-ми и, выспавшись ночью, прямо в поезде купил билет в жесткий вагон от Хо-ми до Урумчи. Для сравнения: билет от Хо-ми до Урумчи в спальном вагоне стоит 130 юаней, а в жестком – всего 69 юаней. К вечеру буду в Урумчи.

Вчера у друга Моу смотрел солдатские фотографии. Все солдаты одинаковы: что мой дембельский альбом, что его, только лица разные, но также жизнерадостность и энергия молодости. Лишь политики да генералы сталкивают между собой эту энергию молодости, преследуя свои, дурные, цели.

Здесь, на западе Китая, превалирует мусульманская религия. В окне поезда то и дело мелькают венцы минаретов и мечетей. Ведь именно через Урумчи, Хо-ми, Ланчжоу пролегал когда-то великий шелковый путь.

В спальном вагоне напротив меня ехал пожилой аксакал, его неизменная молитва и взывание к Аллаху вызывают во мне глубочайшее уважение.

С любви начинаются мир и миры, и любовью же все заканчивается. И всякое учение или религия, где утверждается сердце, истинно.

Представьте себе, что вы чудесным образом оказались в китайском экспрессе – вокруг незнакомая речь, непонятные надписи. Уверен, многие придут в такое замешательство, что стресс этот может буквально парализовать человека.