Визитёр из Сан-Франциско

– Я спросил, как она называется, – не отводя взгляда, повторил полицейский.

– Точно не скажу, – замялась Флетчер. – Мудрёное название.

– А кто автор?

– Вылетело из головы.

– Бывает, – прищурился Яновиц и велел: – Что ж, тогда принесите её.

– Прямо сейчас?

– Ну да, вы ведь живёте в этой гостинице, – настаивал инспектор.

– Но её нет в номере.

– А где же она?

– Я брала её на ужин и забыла в ресторане. Потом пришла за ней, а книги уже не нашлось. Вероятно, кто-то взял.

– Вы спрашивали о ней кельнера?

– Нет, не стала. Я вернулась в номер.

– Ну да, – усмехнулся полицейский. – В Праге так много знатоков английского, что один из них решил присвоить бульварный роман. Мисс Флетчер, – полицейский смерил американку уничижительным взглядом. – Сдаётся мне, что вы говорите неправду. Были ли вы в ресторане этой гостиницы на ужине или нет, мы легко выясним, поскольку старший официант, наверняка бы вас запомнил. Я уверен, что на ужине вас не было. Вы расскажете нам правду, или мне пригласить его сюда?

Мисс Флетчер опустила глаза и, захлопав длинными ресницами, пролепетала:

– Я была вчера в ресторане, но в другом. Меня туда пригласил один человек.

– Это что ещё за выкрутасы? – фыркнул банкир и заходил по комнате нервными шагами. – На мои деньги шашни заводить?

– Мистер Баркли, успокойтесь. Вы мешаете проводить допрос, – холодно выговорил инспектор и посмотрел на Ардашева. Тот перевёл.

– Простите, – буркнул американец и уселся.

– Как называется этот ресторан?

– Я не помню.

– Где вы с ним познакомились?

– В уличном кафе неподалёку от главной площади города.

– Ничего себе! Недотрога! Только познакомилась и сразу в ресторан! А потом – в койку? – закричал банкир. – Ты спала с ним?

– Что вы, мистер Баркли, – зарыдала дама. – Между нами ничего такого не было. Просто поужинали и всё. Он проводил меня до отеля. Очень воспитанный господин.

– Кто он?

– Виктор. Фамилию я не спрашивала.

– Слава Богу, что не Морлок! – американец подскочил и, хлопнув себя по бёдрам, воскликнул: – Меня не интересует фамилия этого любвеобильного петуха! Я спрашиваю, кто он по национальности?

– Он похож на итальянца, или грека. А по акценту – славянин. Но уж точно не американец. Мы говорили на английском.

– Какая радость!

Клим Пантелеевич перевёл словесную перепалку инспектору.

– Ладно, хватит пьеску разыгрывать, – покривил губы полицейский. – Мисс Флетчер, вы свободны.

Дождавшись, когда дама покинула номер, Яновиц сказал:

– Труп увезут в морг. Американское консульство мы проинформируем о случившемся. Пусть дипломаты сами решают судьбу покойного. Экспертизу содержимого желудка мы проведём и, если в нём обнаружится яд, обязательно возбудим уголовное дело по убийству. Суицид, как вы понимаете, отпадает, поскольку нет предсмертной записки. Однако вы со дня на день уедете. Удерживать вас насильно я не имею права. Судебный следователь тоже не станет этого делать. Остаётся одно – прекратить предварительное следствие за отсутствием лица, привлекаемого в качестве подозреваемого в совершении убийства мистера Перкинса. В таком случае, мы отправим в американское консульство заверенные копии всех материалов уголовного дела, а они уже пусть связываются с департаментом полиции Нью-Йорка, а те продолжают расследование.

Раздался стук в дверь, и на пороге появился коридорный. Извинившись, он сказал:

– Господина Ардашева срочно просят к телефону.

– Кто? – спросил Клим Пантелеевич.

– Детектив Войта.

– Has mister Voyta phoned?[22] – спросил Баркли.

– Yes, he has[23].

– What does he want?[24]

– I think we'll know out[25], – ответил Ардашев и перешёл на чешский: – Что ж, инспектор, простите, я должен с ним переговорить.

– Пожалуй, пойду с вами. Хотел бы я знать, что этот прощелыга умудрился раскопать, – пробубнил Милош Яновиц.

Спустившись вниз, Клим Пантелеевич взял трубку. Войта информировал недолго. Закончив разговор, Ардашев повернулся к Баркли и сообщил:

– Как выяснил мой помощник, Морлок, действительно, разослал письма в семь самых дорогих отелей Праги. Шесть из них вернулись обратно, за отсутствием получателя.

– Выходит, его нет в Праге? И нам нечего бояться? – с надеждой в голосе вопросил американец.

– После попытки вашего отравления и смерти Алана Перкинса я не стал бы так категорично заявлять, – изрек Клим Пантелеевич и тут же пересказал суть беседы с Войтой инспектору, нетерпеливо переминавшемуся с ноги на ногу.

Выслушав Клима Пантелеевича, полицейский выбил трубку о каблук ботинка и заявил:

– Одно могу сказать, этот Морлок – трудный орешек, и вам будет очень непросто его расколоть.

– Возможно. Но, так или иначе, это лишь вопрос времени.

Дождавшись, когда полицейский удалился, Баркли подошёл к Ардашеву и дрожащим голосом спросил:

– Что нам теперь делать? Чего ждать? Кого опасаться?

– Мне надобно обдумать случившееся и исследовать письма, которые вы мне сегодня, надеюсь, передадите. А завтра жду вас у себя в десять утра.

– А что сказать Эдгару и Лилли?

– Я бы посоветовал переселить их в «Де сакс». Так будет безопаснее.

Американец скривил губы: