Визитёр из Сан-Франциско

Мистер Баркли появился в сыскном агентстве «1777», как и обещал, в десять утра. Мария, выполняя указание Клима Пантелеевича, сразу же провела его в кабинет шефа.

– Доброе утро, господа! – пробасил американец и, не дожидаясь приглашения, уселся в уже знакомое ему кресло. – Позволите закурить утреннюю сигару?

– Конечно. Кофе?

– Нет, благодарю. Откровенно говоря, я бы выпил виски, если бы стрелки часов не тащились так медленно, как старый дилижанс по прерии. До полудня ещё два часа, а раньше я стараюсь не пить. А впрочем, – он закурил «Упман» и добавил: – Всё зависит от того, что вы мне расскажете. Мы, американцы привыкли ценить время, так что начинайте с конца.

– Морлок в Праге.

– То есть как? – проронил Баркли и от удивления выронил в пепельницу сигару.

– Я исследовал вчера его письма. – Ардашев выложил перед банкиром всю корреспонденцию. – Как видите, бумага, марки и столь плотные международные конверты, без сомнения, куплены в США. Но, первое письмо, полученное вами в Праге, то, где он вымогает восемь тысяч долларов за вашу репутацию и голову Алана Перкинса, как и последнее – с газетной вырезкой и засушенной фиалкой – не имеет ни одного подлинного почтового штампа. Это подделки. Все они, скорее всего, выполнены с использованием куска полотна, пропитанного массой для гектографа, то есть растворённой в воде смеси глицерина и желатина. Приложив такой лоскут к печати, на нём отобразится рисунок печати, который без труда переносится на конверт. Таким образом можно скопировать любую подлинную, либо самодельную печать.

– Вы сказали «скорее всего», стало быть, вы в этом не уверены?

– Откровенно говоря, фальсификатор предусмотрел почти всё. Он даже высчитал, приблизительно, числа, когда письма пересекут те, или иные границы государств, и отразил их в почтовых штампах. Но, несмотря на столь тщательный подход к делу, Морлок всё же допустил несколько оплошностей. Я уже обращал ваше внимание, что на обоих конвертах стоит надпись «Steamship», то есть они брошены в почтовое отделение в порту, а не в городе. И в этом случае, на них обязательно ставится штамп с названием судна. Первое письмо, как следует из надписи, было доставлено на борту лайнера «Бристоль», а второе – на «Кельтике». Я не поленился и посмотрел расписание этих пароходов, и оказалось, что в указанные отрезки времени, соответствующие почтовым отметкам, оба судна пересекали Атлантику в обратном направлении. Они шли из Саутгемптона в Нью-Йорк, а не наоборот. Другая ошибка заключается в том, что ни на одном конверте нет штампа местного почтового отделения. Есть лишь отметка Главпочтамта Праги, что на Йиндрижской улице.

– Но как ему удалось подделать отметки почты Англии, Голландии, Германии и Чехословакии? – недоумённо проронил Баркли.

– Есть два варианта: либо у него уже были образцы почтовых штампов этих стран, либо по пути следования Морлок отсылал письма в почтовые отделения иностранных городов до востребования на своё имя. Затем, он их получал и, исправляя даты, ставил на конверты. Оказавшись в Праге, он с разницей в несколько дней бросил их в почтовый ящик отеля «Де сакс». Во втором случае, он вряд ли пользовался смесью глицерина и желатина. Для изготовления нужного рельефа печати проще и быстрее использовать сырой картофель или грушу. Но тут нужно соблюдать осторожность: чтобы фруктовый или овощной сок не попал на бумагу, надобно вырезанную печать тщательно протереть салфеткой. А учитывая, что американские конверты жёлтого цвета, этого вообще можно не опасаться.

– Но если Морлок здесь, то как он получит деньги, которые по его указанию я должен переслать в Нью-Йорк предъявителю долларовой банкноты с определённым номером?

– Он получит их, когда вернётся в США. И чем дольше вы будете считать, что он не в Праге, а в Америке, тем у него больше перед нами преимуществ.

Неожиданно открылась дверь и появился улыбающийся помощник Ардашева.

– Чему вы так радуетесь, мистер Войта? Выиграли в лотерею миллион долларов или переспали с Мэри Пикфорд? – не вытаскивая сигару, недовольно пробубнил Баркли.

Не обращая внимания на слова американца, Войта положил на журнальный столик пять писем.

– Вы были правы, шеф, – отрапортовал он на русском. – Отели послали письма обратно, но на Главпочтамте их изъяли, заметив отсутствие штампов районных почтовых отделений. Шестое письмо по недосмотру, видимо, отправили в Берлин. На всех отметка «адресат отсутствует». Кстати, пришлось расстаться с личными пятью кронами. Проклятые почтари, вымогатели почище Морлока.

– Ладно, Вацлав, не заливайте. Думаете, я не знаю, что пан Костелецкий – начальник смены на Главпочтамте – вечный должник бывшего полицейского сыщика пана Войты?

– Ну вот как с вами работать? – развёл руками помощник и упал в соседнее кресло.

– Господа, вы не могли бы перейти на английский? – наморщив лоб, попросил Баркли.