Владимир Кёппен. Ученый, посвятивший жизнь метеорологии

Кроме того, нашлось оптимальное решение для реализации моих научных изысканий. Я очень долго привыкал, даже мучился от отсутствия всякой научной помощи в моей работе, с чем совершенно не было проблем в Петербурге. Промышленный и торговый Гамбург не изобиловал учеными, в отличие от научного и культурного центра могущественной Российской империи. Окружение из моряков, в которое я впервые попал только здесь, мне, конечно же, очень нравилось с человеческой и дружеской точки зрения. Однако это общество не имело ничего общего с моими научными интересами. Итак, я решился на довольно революционный шаг. Среди посетителей морской обсерватории в начале лета мне повстречался кандидат наук Шпрунг[27], который привез с собой от кого-то теплый привет для Ноймайера. Сам он был химиком, однако весьма интересовался метеорологией. Я, дабы покончить со своей бесконечной нуждой в научном труде, через несколько недель после нашей встречи написал ему письмо с предложением переехать в Гамбург и стать моим личным помощником за небольшое вознаграждение. К моему счастью, он согласился. Однако, когда я сообщил эту весть Ноймайеру, он воспринял это как личное оскорбление и сказал, что предпринимать подобные шаги мне запретить он не может, но чтобы нога этого моего «личного секретаря» не ступала на территорию морской обсерватории. Это был единственный раз, когда Ноймайер, живой пример дружелюбного и крайне вежливого человека, оказался неприветлив и зол по отношению ко мне. Несмотря на это, я ни разу не пожалел о содеянном. Наконец со мной был кто-то, с кем я мог поговорить о метеорологии с большой пользой: мы каждый вечер работали в моей квартире, прежде всего над «Месячным обзором» Германской морской обсерватории, к которому генерал Штош проявлял живой, даже иногда слишком навязчивый интерес. После Нового года я попросил Ноймайера о разрешении Шпрунгу работать в обсерватории, на что он дал свое однозначное согласие без лишних рассуждений. Через некоторое время, понаблюдав за его работой в обсерватории, Ноймайер проникся симпатией к молодому и старательному ученому, и теперь он не имел ничего против того, чтобы Шпрунг начиная с марта оказался в подчинении моего заместителя доктора ван Беббера и также продолжал работу в III отделе. За 22 месяца с момента основания отдела нам удалось проделать в разы бóльшую работу, чем это предполагалось вначале, учитывая старое оборудование и помощь только одного ассистента. Такой результат стал возможным в основном за счет увеличения количества временных сотрудников, за исключением тех, кто находился в подчинении капитана Фельберга, ставшего впоследствии инспектором метеорологических станций. Эти станции на побережье благодаря моим усилиям работали надежно. Затем я мог спокойно отправиться в свое долгое путешествие и отдохнуть.