Владимир Листенгартен

Приехав в командировку в Москву, я остановился в гостинице «Спортивная». С большим трудом мне удалось убедить администратора, что я приехал работать и мне необходим весь двухместный номер (одноместных номеров в гостинице не было). Но через пару дней, вернувшись вечером в гостиницу, я обнаружил, что ко мне подселили какого-то молодого человека. Я побежал к администратору, но он заявил, что начался съезд молодых писателей и он больше не может держать в моем номере пустующее место. Я вернулся в свой номер. Мой сосед спал, а я стал собирать свои разбросанные по номеру вещи. Вдруг мой сосед поднялся, вскочил ногами на койку и вниз головой прыгнул на пол. Он лежал без движения. Я выскочил из номера и побежал к администратору, вскоре приехала скорая помощь. Моего соседа привели в чувство. Врач его спросил:

– У вас давно начались такие припадки?

– Три года назад.

– А писать вы когда начали?

– Тоже три года назад.

Все, кто слышал, начали смеяться. Возможно этот молодой писатель в будущем стал хорошим литератором, ведь недаром некоторые выдающиеся писатели прошлого были психически неуравновешенны. А что касается меня, то я перешел в другой номер, я боялся, что в следующий раз сосед прыгнет не на пол, а на меня!

Месть

 

В группах русского сектора геологоразведочного факультета Азербайджанского индустриального института обычно был интернациональный состав студентов. Преобладали азербайджанцы и русские, но были и такие группы, в которых значительную часть студентов составляли евреи. Преподавательский состав также был интернациональным, поэтому «официального антисемитизма» на факультете не было. Но в некоторых группах публика подбиралась малоприятная.

В одной из таких групп единственным евреем был Зиновий Левинсон. Учился он неплохо, но с товарищами по группе отношения у него не сложились. Возможно даже, что антисемитизм никакого отношения к этому не имел. Как в старом анекдоте:

Еврей приходит устраиваться на радио диктором. Он заикается и выслушав его, ему отказывают в работе. Он говорит:

– Сво-волочи, антисе-семиты, не приняли меня на работу!

Не исключено, что все дело было в плохом характере самого Зиновия, в его неумении налаживать товарищеские отношения. Тем не менее, факт остается фактом: Зиновия в группе не любили. Особенно преследовал его один из студентов, Сергей. Отец у Сергея занимал высокий пост в партийной иерархии республики. Сергей возненавидел Зиновия и по мере сил и возможностей устраивал ему всевозможные пакости: «случайно» разливал чернила на подготовленный Зиновием к сдаче чертеж, воровал и уничтожал его конспекты лекций, наносил ему и физический вред – неслышно подходя сзади, убирал из-под него стул, в общем, гадил, как только мог.

Естественно, и Зиновий отвечал ему теми же чувствами. Но Сергей предусмотрительно не лез в драку, а Зиновий понимал, что если он это сделает первым, то Сергей тут же побежит жаловаться в деканат, а остальные члены группы скорее всего его поддержат. Это могло кончиться исключением из института, чего Зиновий допустить не мог. Но он много раз повторял:

– Ничего, настанет время, и я обязательно отомщу!

Так прошли все пять лет учебы и наконец Зиновий окончил институт и получил диплом. Однако в памяти у него осталась жгучая ненависть к Сергею. А Сергей после окончания женился, с непосредственной помощью отца защитил кандидатскую диссертацию и вскоре занял высокую должность в одном из научно-исследовательских институтов.

Я учился в параллельной с Зиновием группе и хорошо его знал. Был я в курсе и ситуации, сложившейся в их группе, и его вражды с Сергеем. Прошло несколько лет, как мы все окончили институт и начали работать. Однажды, когда я встретил Зиновия, он мне сказал:

– Ты знаешь, я все-таки отомстил Сергею!

– Да ну? Как же тебе это удалось?

– Я переспал с его женой, – гордо ответил Зиновий, – теперь он рогоносец!

Мы делаем вид, что работаем!

 

В Советском Союзе не было безработицы. Добивались этого тем, что в каждом учреждении, в каждой организации, на каждом заводе числилось большое количество сотрудников, значительная часть которых только делала вид, что работает. Да и большинство тех, кто работал, делали это лишь в течение небольшой части рабочего дня. Все равно, работаешь ты или не работаешь, зарплата не меняется. Временами сверху поступал приказ о сокращении штатов. На этот случай в штатных расписаниях всегда были незанятые, вакантные места – их и сокращали. А потом, в новом году, вводили снова в ожидании следующего сокращения.