владычество2

— Нет, сначала я должен сам разобраться, — сказал Мэнни довольно жестко, как отметил Кларенс.

207

— «Маринеры» и «Янки», — сказал Олли, — я в предвкушении. У меня не было выходных последние три недели. А на бейсболе не был с детства.

— А где Вы росли, мистер детектив? — спросил Обадиа.

— В Милуоки. Я был фаном «Брейвз». Тогда все говорили о Мэйз и Мэнтл, но Хэнк Арон запросто выбивал их мячи. Однажды я добыл его автограф — лучший день в моей жизни.

— Папа, а ты ведь знал его, да? — спросил Кларенс.

— Кого? Хэнка Арона? — спросил Олли. — Не может быть!

— Да сэр, я знал Молотка. В мой последний сезон он пришел в лигу как новичок.

— Вы играли? В высшей лиге? — спросил Мэнни.

— Играл, — оживился Обадиа, — но не в высшей. Хотя сейчас ее называют высшей. Это была Негритянская лига. Парни называли ее «теневой мяч». И первый свой год Генри Арон играл с нами. Как и Уилли Мейз.

— Вы знали Уилли Мейза? — Олли открыл рот от удивления.

— Конечно. Я угощал его маминым соусом из свиных ребрышек, и с тех пор мы друзья, — Обадиа рассмеялся, как дитя.

— А какая она была, Негритянская лига? — спросил Олли.

Они с Мэнни подались вперед, чтобы слышать мягкий голос

старика. Кларенс увидел, как у Обадиа загорелись глаза — заполучил слушателей.

— Мы были как ураган. Играли по три игры в день, разъезжая на своем автобусе. В большинстве мотелей нам нельзя было ночевать — не тот цвет. Но мы так уставали, что не стремились туда, где нас не хотели видеть. Много людей приходило взглянуть на нас. В больших городах публика, в основном, была цветной. У белых была своя Высшая лига, но многие белые приходили на наши игры. Подальше в провинции публика была разная, белых больше. Мы были единственной профессиональной командой, заехавшей в глушь. С нами носились, о нас писали. До сих пор храню некоторые газетные вырезки. Играли в каждом городке. Они подбирали команду для встреч с нами. Если у кого-то была повозка, они ехали милю — другую. Если не было мулов, впрягали быка.

Олли рассмеялся. Кларенс знал, что отец только входит во вкус.

— С кем же Вы играли? — спросил Олли. — Хочется услышать имена и случаи.

— В те дни мы часто меняли команды. Поэтому половина тех, против кого я играл, стали потом теми, с кем я играл вместе. Один год я играл за Канзас Сити Монархз и Индианаполис Клаунз, другой год — за бирмингемских Черных Баронов. Имена? Ну вот, например, Кул Папа Белл.

Это имя ничего не говорило Олли и Мэнни.

— Никого не видел быстрее Папы, а я видел всех, включая Кобба. Единственный, кто мог поймать свой собственный бросок. Я видел, как он десятки раз пробегал от третей к банту. Ему кидали мяч на вторую, думая подловить, а он уже поджидал на третьей. Второй подавал на третью, а Кул Папа уже поджидал на базе. Он всегда скользил, чтобы в нужный момент не приходилось решать, кидаться или нет. На одной игре он трижды попадал внутрь парк-хомеров.

— Серьезно? — спросил Мэнни.

— Бог свидетель. Парень, его сосед по комнате, клялся, что Кул Папа мог выключить свет, и оказаться в кровати до того, как он погаснет.

Все снова рассмеялись, заряжая Обадиа новой энергией.

— Хотите послушать о питчерах? Давно я играл со Смоки Джо Уильямсом ростом в два метра. В то время никого не было С таким ростом. Да уж, у него была фишка. Он так сильно подавал, что нам приходилось менять ловцов дважды или трижды за игру. У них руки распухали до размера дыни.

Обадиа показал на своей дряблой руке примерно как.

—■ Старина Смоки пришел в команду, когда он уже был легендой. Я был новичком на первой базе, сидел лицом к ограде, на нас обычно не налегали. Я слышал, как один из ловцов пожаловался на боль в руке. Я еще подумал, что перчатка такая толстая, должна амортизировать, и сказал, дай-ка попробую поймать пару раз от Смоки. Каждый из нас в те дни умел играть на паре позиций, на всякий случай. Но ловец взглянул на меня, как на безумного, и пустил на свое место. Сначала я поймал от Смоки крученый мяч. Крутился он обычно, но скорость была дикой. И я подумал, что нельзя назвать это скоростным мячом. Но разрази меня гром, несмотря на свою молодость, я не решился попросить его кинуть мне быстрый мяч. Поэтому я снова попросил крученый бросок, и получил его. Попросил четырехдневный крипер и получил. Короче, я прошел все известные броски, и в конце попросил скоростной. Смоки улыбнулся, как дантист перед сверлением зуба. И прежде чем я увидел его за-

209

мах, мяч оказался у меня в перчатке. Гром прежде молнии. Даже не знаю, как я его поймал. Не видел мяча вообще. Я завопил и сбросил перчатку, а все дурни вокруг хохотали. Старина Смоки просто упал от смеха. Так закончилась моя карьера ловца мячей от Смоки Джо, — Обадиа затрясся от смеха и оглянулся на Олли. — Я стоял против Кристи Мэтьюсона и самых лучших белых питчеров, даже против молодого Уоррена Спана. Но никто из них не бросал, как Смоки Джо.

— Ты стоял против Спана? — спросил Олли. — Но как ты играл против него и Мэтьюсона и Кобба, если ты не был в Высшей лиге?